<tab>Закопавшись в бардачке в поисках техпаспорта и прав, услышал стук в боковое стекло. Опустив его, сразу же получил в глаза целенаправленный удар почти обжигающего света.
<tab>— Чёрт! — отклоняюсь, закрывая верхнюю часть лица ладонью. Даже закрыв глаза, вижу разноцветные круги, которые то сужаются, то вновь расплываются, образуя дикую смесь различных оттенков.
<tab>Этот придурок хмыкнул, убирая фонарик.
<tab>— Капитан Ефиме… — приятным голосом представился блюститель порядка. — Предъявите ваши документы.
<tab>Не глядя, протягиваю руку в сторону гаишника с зажатыми в ней бумагами.
<tab>В течение минуты, пока капитан внимательно изучает предложенную документацию, промаргиваюсь, костеря на все лады Витьку с его «друг, срочно приезжай, подыхаю!» и бокал вина, который мне в *уй не упирался! Вот зачем было нужно пить? Что мне дал этот глоток свободы?
<tab>— Хм, Колесников Дмитрий Валентинович, техпаспорт в порядке, правда на правах фотография паршивая, но она не идёт ни в какое сравнение с изображением на том снимке, который вы мне так любезно протянули. Хорошо отдыхаете, плодотворно, — и какой-то напряжённый смех вызывает странные воспоминания. Словно где-то я уже слышал эти хрипловатые нотки.
<tab>Вздрагиваю, давая себе мысленный подзатыльник. Фотокарточка, на которой я — абсолютно голый — обнимаю такого же нудиста на частном пляже в Геленджике, уже полгода валяется в машине, в минуты ностальгии скрашивающая моё вынужденное одиночество.
<tab>— Верните! — рявкаю зло, подаваясь всем корпусом вперёд, чуть ли не наполовину высовываясь из окна «ягуара».
<tab>— Выйдите из машины, — громко заявляет оппонент.
<tab>— Зачем? — выдыхаю, теряя весь свой пыл.
<tab>— Экспертизу проводить буду, — ответ меня неожиданно смешит.
<tab>— Что, будете сверять картинку, так сказать, с натуры? Так мне тогда раздеться нужно. — Ну не идиот? Какого лешего я нарываюсь?
<tab>— Мне повторить? — голос капитана пропитан язвительностью и неприязнью.
<tab>Что, геев не любишь? Так нас мало, отлавливать по одному заколебётесь! Распахиваю дверцу и выбираюсь наружу.
<tab>Ёжусь от внезапно пробравшего до костей холодного ветра и смотрю в лицо напряжённого капитана. На краю сознания мелькает мысль, что где-то я уже видел этот прищуренный взгляд, но вот где — вспомнить не получается.
<tab>— Вы сегодня пили? — Этот странный гаишник опирается бедром на мою машину и внезапно заводит свою руку за шею, чтобы через секунду перекинуть вперёд длинный хвост светлых волос.
<tab>Удар под дых. Пошатнувшись, резко вбираю в рот холодный воздух.
<tab><i>***
<tab>— Митька, верни тетрадь по-хорошему. — Невысокий щуплый паренёк смешно подпрыгивает, пытаясь дотянуться до своего конспекта, который удерживает в поднятой вверх руке его русоволосый одноклассник.
<tab>— А что мне за это будет? — а голос прямо-таки сочится ленивой сладкой патокой.
<tab>— Ничего не будет! Ни очередного похода к директору, ни уборки класса! — язвит блондин, убирая за ухо выбившуюся из хвоста прядку.
<tab>— Ну, это не интересно. Яр, поцелуешь?
<tab>— А в рыло? — Ярослав отшатывается, дикими глазами уставившись на скалившуюся «грозу всея школы».
<tab>— Нет, желательно в губы, — смеётся Дима, делая шаг вперёд и хватая за руку тут же вздрогнувшего парня.
<tab>— Я… я…
<tab>— Ой, не могу больше! — дикий хохот сотрясает плечи Димы и сметающей волной бьёт по нервным окончаниям Яра, на лице которого проступает понимание, что над ним просто глумятся.
<tab>Чуть позже он находит свою тетрадь в туалете, приклеенную на скотч к стене. «Отдамся в хорошие руки», — жирным чёрным маркером через всю страницу.
<tab>— Ненавижу! — яростный шёпот.
<tab>***
<tab>— Козёл, урод, сволочь! — Ярослав, сжимая кулаки и шипя сквозь зубы, потирает правую ягодицу, на которой горит след от болезненного щипка.
<tab>В раздевалке полно учеников, которые со всё возрастающим интересом следят за противоборством двух сторон. Десятый класс — время игры гормонов и переходного возраста.
<tab>Дмитрий медленно оборачивается, открывая в ехидной улыбке белоснежные зубы.
<tab>— Любовь моя, тебя кто-то обидел? — помещение буквально взрывается от смеха и бурных оваций.
<tab>— Педик! — выплёвывает блондин, топнув ногой по полу.
<tab>— Повтори, — на грани слышимости. Только в глазах полыхает злое пламя, разгорячённой лавой прожигая все внутренности Ярослава. Парень сглатывает, но кровь ещё кипит от негодования и обиды, и он делает, наверное, самую большую ошибку в своей жизни…
<tab>— Что, трахаться не с кем? Педикам никто не даёт? — а глаза выдают нешуточный испуг. Яра изнутри колотит от накатывающего страха перед отливающими сталью и неугасимым огнём глазами напротив.
<tab>Лицо Димы вмиг становится серьёзным, и только на щеках играет какой-то нездоровый, бордовый румянец. Ядовитая ухмылка, и тело Ярослава само приходит в движение, срываясь с места в противоположном от одноклассника направлении. И уже не слышит:
<tab>— Почему же, похоже, кто-то всё же скоро даст…
<tab>А на следующий день Ярослав Ефименко просто не пришёл в школу. И всю следующую неделю — тоже. Позже Дмитрий выяснил, что родители парня забрали документы и перевели сына в другую школу. Как бы ни пытался найти пропажу Колесников — всё впустую. Квартира, в которой проживал Ярослав, встречала парня закрытой дверью и оглушительно-противным звонком. Он злился, вымещая бешенство на ни в чём неповинной груше в гараже, часами лежал в своей кровати на животе, продумывая планы мести этому гадёнышу.
<tab>А ведь он действительно влюбился как мальчишка, до дрожи в пальцах, до яростного сумасшествия. Только вот не умел по-другому выразить своей симпатии. Любовью болезненной, неприемлемой в их маленьком мире. Как присуще пацанам, донимал понравившийся объект, привлекая внимание. Юношеский максимализм, который сыграл с ним злую шутку, просто отняв недосягаемую мечту.
<tab>***</i>
<tab>— Дмитрий Валентинович, с вами всё в порядке? — немного обеспокоенный голос взорвался в голове миллиардом маленьких фейерверков, возвращая меня в настоящее.
<tab>Что-то сдавливает грудь, мешая поступлению живительного воздуха. Словно я только что родился и пытаюсь огласить мир первым звуком, но не могу.
<tab>— Ты!!! — шипение пополам с хрипом срывается с губ, а тело уже вжимает в машину Ярослава. Он уставился на меня широко открытыми глазами, моргающий, едва справляющийся с шоком. — Яр-р-ри-ик…
<tab>— Узнал, — утверждение. Глаза напротив сужаются, а зрачок увеличивается, оставляя вокруг себя едва заметный ободок голубого пламени. — Да ты пьян.
<tab>— Ты куда пропал? — жадно осматриваю лицо блондина, постепенно узнавая давно похороненные глубоко внутри любимые черты, впитывая детали. Передо мной уже не мелкий пацан, как ершистый котёнок огрызающийся на любую колкость, а уверенный в себе тридцатилетний мужчина, который морщится, пытаясь отпихнуть источник опасности.
<tab>— Не дыши на меня, пьянь! Будем составлять протокол? — от слов, пропитанных превосходством, хочется выть. Кадык Ярослава дёргается, а я залипаю, облизывая вмиг пересохшие губы. Хочу впиться в него поцелуем, укусить шею. Но лишь сильнее вдавливаюсь в пышущее жаром, облачённое в форму тело, вдыхая незнакомый аромат.
<tab>— Да отцепись ты! Нападение на представителя закона карается уже не административным штрафом.
<tab>— Яр, я скучал…
<tab>— Ты что курил, идиот? — как-то по-мальчишески взвизгнул Ярослав, почувствовав на своей ягодице, обтянутой форменными брюками, чужую ладонь. — Руки убери! Здесь уже не лишением прав пахнет, а лишением свободы на срок до пятнадцати суток.