Самое интересное, что я насытился быстрее своих малорослых сотрапезников. Отвалившись от стола, я с интересом наблюдал, как оба каргуша увлеченно махали ложками, поглощая свои тушеные каштаны. Для своего размера они были удивительно прожорливыми, а может быть… их просто редко кормили? Я было хотел поиронизировать насчет их аппетита, но вместо этого вдруг, неожиданно для самого себя, снова наклонился над столом, отхлебнул глоток из своего стакана, а затем, за неимением салфеток, вытер губы рукавом и, откинувшись назад, произнес:
– Кроха, огромное тебе спасибо! Завтрак был чрезвычайно хорош!
И тут же услышал в ответ удивленное:
– Ты меня благодаришь?!
– Конечно, – подтвердил я. – Ты же хозяйка в этом храме желудка, ты же меня угощала, вот я тебя и благодарю!
Над нашим странным столом повисло странное молчание. Оба каргуша перестали жевать и уставились на меня, словно я сказал какую-то нелепость. А потом Фока тихонько захихикал.
Я, естественно, тут же возмутился:
– Ну, смешливый ты мой, что я опять не так сделал?!
– Так… никакой же Крохи… нет! – пролепетал каргуш, давясь своим хихиканьем.
– Как нет?! – изумился я. – Она же, как я понял, готовит еду… Потом, мы ее слышим! И вы же сами ее так называли, а она отзывалась!…
– Вот-вот, – подтвердил Фока, немного успокаиваясь. – Голос есть, а больше ничего нет! Пустота!
– Это в твоей рыжей башке пустота!… – неожиданно прозвенел в пещерке возмущенный голос. – И если ты, мышь-переросток, ни разу меня не видел, это не значит, что меня нет!
– А ты разве есть?!
Удивлению Фоки не было предела.
Тут я повернулся к молчащему Топсу и спросил:
– Что-то я не очень понимаю, этот Фока что, новенький в вашей компании?
Топс ничего не успел ответить, потому что немедленно заверещал сам Фока:
– Это кто в компании новенький?! Да я самый старожилый старожил!!! Я начал служить Маулику, когда Демиург еще по миру шлялся!!! Я, можно сказать, своими лапами этот грот строил!!! Я…
– Болтун ты! – негромко, но веско перебил его Топс и повернулся ко мне. – Нет, Фока не новенький, но мы действительно никогда не видели Крохи… Хотя, знаешь, я не стал бы из этого делать вывод, что ее нет.
– Так где ж она?! – язвительно воскликнул Фока, вскочил со своего камешка, развел лапы в стороны и, внимательно оглядев крошечную пещерку, добавил: – Нетути ее!
Потом он, быстро наклонившись, подсунул свой острый нос к щели между полом и столом и крикнул в нее:
– Кроха… ты где?!
Он не видел, как позади него прямо из воздуха вынырнула переливающаяся, размытая по краям тень, мгновенно сформировавшаяся в невысокую прелестную девичью фигурку. Фигурка наклонилась к согнутому пополам Фоке и милым голоском произнесла:
– Я здесь…
Фока от неожиданности застыл на месте, а девушка ловко ухватила его за оранжевый хохол и приторно-ласковым тоном добавила:
– И если ты, маленький засранец, еще раз усомнишься в моем существовании, тебе не достанется даже свежих яблок!
Крепко дернув за оранжевые волосики, она отпустила каргуша. Тот боком на четвереньках метнулся вокруг стола к своему невозмутимому товарищу и только там решился приподнять мордочку.
Но все эти Фокины маневры я отметил лишь краем своего сознания, поскольку не сводил глаз с появившейся неизвестно откуда девушки.
Такой красивой девчонки я ни разу в жизни не видел. Она была, как я уже говорил, невысока, но идеально сложена, что к тому же подчеркивалось ее светло-голубым, обтягивающим комбинезоном и белой блузкой с коротким воротником-стойкой. Густые белокурые волосы крупными, чуть завивающимися прядями спускались до плеч, маленький, чуть вздернутый носик очаровательно гармонировал с небольшими пухлыми губами, а огромные темно-синие глаза, опушенные длинными густыми ресницами, казались нарисованными.