Входная дверь открылась, в нее вошел мужчина. На нем был мундир, чем-то смахивающий на тот, который Филипп когда-то видел на картинах времен Наполеона. Только такой же треуголки не хватало.
— Что здесь происходит?! — рявкнул раздраженный мужчина. Выправка, форма, цепкость взгляда — все в нем указывалось на военного офицера. — Почему вы оба еще не одеты? А вы, Сентиар, почему на полу? Ладно эта неженка, — кивок головы на Филиппа, — ему надо как девице, собираться три часа: пока банты поправит, маникюр сделает, мазилки на морду нанесет. Но вы-то…
— Г-г-господ-дин Трэйг, тут… это… у Фратира потеря памяти, он… э-э-э… какой-то не такой, во, — поднимаясь на ноги и с опаской косясь на Филиппа, пролепетал юноша.
— Так, потом разберемся! Чтобы через пять минут оба были… — не успел господин дать команду, как Филипп всего за пару минут был готов и стоял, наблюдая за обоими, находящимися в комнате. — Хм… амнезия, говоришь? — обратился гость в пустоту, рассматривая Филиппа.
Больше никто ничего не говорил. Все трое вышли из комнаты и направились по коридору, как понял Филипп из разговора мужчины с Сентриаром, на тренировочную площадку. Пока шли, Филипп рассматривал место, где оказался. Здание - как в музее, в который они с одной из любовниц как-то ходили. Все сделано под старину. Резные ручки на дверях, на полу лежали ковры с таким большим ворсом, светлой окраской, что по нему и ходить в обуви жалко было. Да и сама одежда была вычурной, помпезной. Низкие потолки на которых через каждые метров пять висели миниатюрные светильники странной формы: широкие листья, которые сами по себе светились, давая достаточно света, но ни одной лампочки Филипп так и не увидел. Чудеса!
Стоило им оказаться на улице, Филипп только огромным усилием воли сдержал изумленный вздох. Он находился в огромном замке. Недалеко стоял загон с лошадьми. Тренировочная площадка представляла собой несколько отсеков. В одном располагались деревянные турники для подтягивания, в другом — мишени, в третьем — странные барьеры-перекладины с подвешенными по бокам раскачивающимися «грушами», как окрестил их сам Филипп.
— Все готовы? Начнем! — скомандовал мужчина, и тут же предложил первым пойти на турник Филиппу. Вокруг раздались смешки. Непонятные для спецназовца реплики, которые тот проигнорировал.
Да, Филиппу было непривычно в новом теле, да и в себя он еще не пришел, только сила характера, закалка помогли справиться с эмоциями. Глянув на турник, на свои руки, ему только и оставалось тяжко вздохнуть, прекрасно понимая, что ему досталось. Не особо расчитывая на успех, Филипп плюнул на руки, потер их одну об другую, подпрыгнул и… смог подтянуться только четыре раза, скрипя зубами от злости.
Как оказалось, даже эта малость вызвала сдавленный вздох удивления не только у парней, наблюдающим за ним, но и у мужчины-офицера, который стоял с сосредоточенным лицом и, по-видимому, о чем-то напряженно думал.
Спрыгнув с турника, Филипп огляделся, потом отошел ото всех и стал осматриваться вокруг. Прикидывая в уме, как и когда ему начать тренировки над этим немощным телом.
— Фратир! Я к кому обращаюсь?! — раздался позади Филиппа окрик, за которым последовала жесткая хватка за плечо. Тот, кто окликнул, хотел развернуть юношу к себе. Филипп отреагировал мгновенно. Привычки даже в этом теле никуда не исчезли. Он перехватил руку мужчины, удерживающего его, вывернул, сделал подсечку под колено и… свалил того на землю.
— Я не знаю, к кому вы обращаетесь, — процедил Филипп, — но зовут меня Фил. То имя, которое вы пытаетесь мне присвоить, я впервые слышу. И да, не стоит делать резких движений, я на них неадекватно реагирую, привычка и специфика работы.
Вот тут все, кто стояли на площадке, превратились в столбы. Они явно не ожидали такого от инфантильного, немощного и манерного юноши, каким Фратир был еще совсем недавно. Сам же учитель, лежал на земле и снизу вверх разглядывал Филиппа.
Сюрпризы на этом не закончились. В военной Академии, где спецназовец и оказался, преподавали как точные науки, так и гуманитарные. Филипп с детства увлекался математикой, позже ему стали интересны и логика, и высшая математика, особенно теория вероятностей. Он мог применять свои знания, просчитывая различные ситуации. Потому, стоило группе оказаться на занятиях по этому предмету, как Филипп был просто поражен, насколько скудные знания здесь дают. А задания, которые получали ученики, были слишком простыми. Они навевали на Филиппа тоску, такие простые решения вызывали «деградацию мозга» — любимая фраза его напарника.
Он сидел, чертил что-то на листке, прикидывая свое, решая, составляя формулу. Филипп пытался прикинуть, сколько времени ему понадобится, чтобы обрести более-менее сносную форму. От этого занятия его оторвала преподаватель: дородная женщина с неприятным, колючим взглядом. Ее одежда, вся в рюшах, вызывала желание поотрывать их. Прическа «а ля я упала с сеновала» не могла не вызвать усмешку и желание подарить расческу. Видимо, с таким атрибутом дама совершенно не знакома. Она выхватила лист и прошипела:
— Фратир, ты чем занят? Я какое задание дала? А ты чем занимаешься? Сейчас же отправляйся к ректору…
— Да вот оно, ваше задание, — юноша придвинул к ней еще один лист. — Это задачки для детей, на пять минут времени.
— А это что? — женщина махала отобранным листом перед глазами парня. — Чем ты занят?
— Это теория вероятностей, — пожал плечами Филипп. — Мне надо кое-что рассчитать. Дайте я закончу. Калькуляторов тут нет, приходится считать в столбики, а это утомительно и требует концентрации.
Женщина от злости посинела, покраснела, позеленела. Что-то прошипела, но Филипп не разобрал ни единого слова. Переспрашивать не стал, боясь того, что эта дама просто взорвется, а его же потом обвинят в ее смерти. Оно ему надо?
— Раз ты такой грамотный, вот тебе персональное задание, — ехидно улыбаясь, преподаватель бросила на стол книгу, где были самые обычные задачи с уравнениями. Причем тоже из простых.
— Пожалуйста, — быстро начеркав уравнение, составив систему, быстро решив все, протянул лист Филипп. А у женщины аж щеки надулись, и глаза едва не выкатились из орбит. Она переводила взгляд с листка на Филиппа и обратно. В какой-то момент ее брови сдвинулись, она размашистым шагом направилась к своему столу, быстро достала оттуда еще одну книгу и со злорадной усмешкой вернулась к Филиппу. Открыв в самом конце, она снова ткнула указкой в одно из заданий. Юноша посмотрел, прикинул что-то, а потом решил отомстить вредной тетке, которая явно пыталась посадить парня в лужу. Он решил это задание при помощи интеграла, чем ввел в ступор женщину.