Вот и сейчас, едва завидев их, редкие прохожие быстро переходили на другую сторону улицы.
Высокий, темноволосый капитан Хок не мог похвастаться привлекательной наружностью. Старые шрамы покрывали всю правую половину его лица, а черная шелковая лента над пустой глазницей придавала ему вид мрачный и неприветливый. Под толстым черным плащом он носил простую белую тунику и черные брюки. Единственным ярким пятном его костюма служил синий шелковый шейный платок. Длинные волосы, к тридцати пяти годам изрядно разбавленные пепельными прядями, капитан собирал в хвост и скреплял на затылке серебряным зажимом.
Тощий и жилистый, но с явно наметившимся брюшком, капитан Хок на первый взгляд не заслуживал особого внимания. Ничего особенного: обыкновенный наемник, прошедший и огонь и воду. Однако настораживали его собранная манера двигаться и холодный, прямой и пристальный взгляд единственного темного глаза. Вместо меча на правом бедре висел топор с короткой рукоятью. Капитан великолепно управлялся с этим оружием. Практика у него имелась обширная.
Женщина шагала рядом с мужчиной так, словно составляла с ним одно целое. Тридцати двух лет от роду и добрых шести футов ростом. Скорее интересная, нежели красивая. Свою длинную тугую светлую косу Фишер утяжеляла полированным стальным шариком. Суровая худоба ее лица резко контрастировала с глубокими синими глазами и благородно очерченным ртом. Она одевалась, подобно мужу, в черное и белое. Расстегнутая блуза щедро приоткрывала грудь. В основном это делалось для того, чтобы отвлекать противника. Рукава рубахи закатаны выше локтей. Мускулистые руки в старых рубцах. На поясе у нее висел простой меч без всяких украшений. Она редко убирала ладонь с его рукояти.
При встрече с Фишер почему-то сразу становилось ясно: давным-давно некая сила очистила ее от любых человеческих слабостей.
Давние партнеры, отличные воины, герои поневоле, Хок и Фишер не вели обычных, рутинных дел. Им доставались все самые сложные, странные и опасные случаи. К супругам обращались, когда было испробовано уже все, включая попытку закрыть глаза на происходящее в надежде на то, что все как-нибудь само собой рассосется.
Ранние часы нынешнего утра обещали дело не совсем обычное даже для них.
— Просто не верится! Нас послали разобраться с положением в доме, где живут привидения! — Фишер раздраженно пнула какой-то уличный мусор, недостаточно быстро убравшийся с дороги. — Я что, похожа на экзорцистку?
— На мой взгляд, эта работа скорее для священника, — примирительно заметил Хок. — Но если она позволит нам провести самые холодные утренние часы внутри славного теплого особнячка, с доброй чашей подогретого вина и какой-нибудь остренькой закуской… что ж, человек должен идти туда, куда велит ему долг. Можно будет вволю постучать по стенам и поразмахивать распятиями. Кстати, ты заметила — призраки всегда выбирают для своих явлений самые большие и дорогие дома.
Фишер презрительно фыркнула, глядя прямо перед собой.
— Ну да, ты же читаешь эти россказни. Сомневаюсь, что вообще верю в привидения. В свое время мы навидались всякого потустороннего дерьма, начиная с вампиров и оборотней и кончая персонажами с улицы Богов, но с явлениями призраков еще не сталкивались ни разу. Черт, если бы призраки и впрямь существовали, то, учитывая, сколько народу нам довелось положить за эти годы, мы бы уже увязли в них по горло.
— Ладно, что бы там ни беспокоило семейство Хартли, у них явно хватает связей, чтобы надавить на наше начальство. Так что придется нам с этим разобраться. Скорее всего, их тревожат пара-тройка скрипучих половиц да нечистая совесть, и нам останется только посидеть в тепле и уюте, изображая, будто мы ждем появления чего-нибудь эдакого.