− Вы лукавите, − возразила Лун Чау. − Критически важные функции и системы безопасности разумного корабля выходят из строя в последнюю очередь. Если он ещё способен двигаться и погружаться в глубокие пространства, то люди на нем не погибнут из-за системных сбоев.
Лукавите? Она произнесла это так же небрежно и оскорбительно, как и остальные комментарии.
− Я не лукавлю, − медленно ответила Дочь Теней. Её отвлекал поиск. − Хай Ан попала в сильное течение. Её в считанные мгновения могло унести из поля зрения разумного корабля. − Предупреждая поднятую руку Лун Чау, она заговорила быстрее: − Более новые корабли поймали бы её, если бы такое случилось. Но Скорбь-по-Четырем-Благородным стар, рефлексы у него медленнее.
− Я иду в порт, − заговорила Лун Чау. − Этот корабль совершает регулярные пассажирские рейсы, значит, так или иначе окажется там. Хочу на него взглянуть.
− Э-э. − Поиск завершился: единственный результат. Открыв связанные файлы, Дочь Теней уставилась на них.
− Если они путешествуют в глубокие пространства более-менее регулярно, следующий рейс будет довольно скоро, − сказала Лун Чау.
Занятая файлом, Дочь Теней слушала вполуха. Она намеревалась втихаря просмотреть контент и после обдумывания получить шанс противостоять Лун Чау, но то, что она увидела...
− Ким Оан, − вырвалось у неё.
Лун Чау вставала из-за стола, но теперь села обратно. Томность как ветром сдуло, осталось только острое, быстрое и ранящее лезвие.
− Что вы сказали?
− Тран Ти Ким Оан, − медленно повторила Дочь Теней − Вы были её учительницей, не так ли?
Лун Чау изменила внешность. Не очень основательная работа, но иной и не требовалось после того, как восстание столь многое перевернуло в Поясе Разбросанных Жемчужин, ну и, понятно, за семь лет человек меняется сам по себе.
− Это не ваше дело.
− Мне бы хотелось знать, что произошло, прежде чем подпускать вас к девушкам вроде Туйет, − неторопливо произнесла Дочь Теней.
Лун Чау пристально смотрела на неё, но молчала.
Бесследно исчезла шестнадцатилетняя девушка, которую тяготила жизнь в семье. Ходили мрачные предположения, что её просто продали в рабство или какому-нибудь любителю юных покладистых наложниц. На допрос в трибунал приводили всех домочадцев, родственников и слуг. Ничего существенного не выяснилось, девушка по-прежнему считалась пропавшей, все семь лет, и все понимали, что′ это означает на самом деле.
У Лун Чау дрожали руки. Боты опять вылезли, уселись на запястьях, но ничего не впрыскивали. Наконец она заговорила, очень просто:
− Трибунал меня допрашивал. Подробно. Я по-прежнему здесь. Не в тюрьме, не в изгнании, не казнена.
− Как и Скорбь-по-Четырем-Благородным?
− Туше.
− Расскажите.
− С чего бы?
− С того, что вы потащили меня с собой. С того, что вы как минимум задолжали мне правду.
С того, что она вскрыла Дочь Теней как гранат, надавила на старые раны так, что они начали кровоточить; препарировала её как труп в ангаре и ушла прочь, когда потеряла интерес.
− Я? − Лун Чау некоторое время изучала её. Дочь Теней не двигалась − циклически сменялись изображения её помятого корпуса, тёмные очертания двигателей, сады Лазурных Драконов спереди, которые выгравировали мама и давно умершая сестра.
Наконец Лун Чау встала из-за стола. Её руки больше не дрожали, движения стали медленными и осторожными. Не осталось и следа от сдерживаемой энергии, теперь просто гнев.
− Вы ошибаетесь. Я ничего не должна вам рассказывать. Как я уже говорила: дедукция, не домыслы.
− Я не вы!
− Несомненно. А теперь прошу прощения...
− Вы собираетесь просто так уйти?
Лун Чау даже не обернулась.
− Я расскажу им, − сказала Дочь Теней. − Дому.
И тут же замолчала − с чего бы им доверять ей больше, чем Лун Чау?
− Воля ваша, − ответила Лун Чау и вышла, не оглянувшись.
* * *
Когда Дочь Теней вернулась в офис, там по-прежнему горел свет и всё ещё висели остатки прерванного обследования предыдущего клиента. Когда она вошла, сновавшие на полу боты сбились в кучку, а карта активности автоматически открылась перед ней.
Но у неё ни к чему не лежала душа.
Шестнадцатилетняя девушка.
Она считала Лун Чау колючей и бесчувственной, но та оказалась иной.
«Контроль, − сказали Капли-Камень-Точат. − Вот валюта, которой тебе всегда недоставало».
В данный момент этого у неё было так мало, что впору рассмеяться. Или разрыдаться, или и то, и другое.
В итоге она сделала единственное, что пришло в голову, хотя в этом не было ничего ни приятного, ни расслабляющего: связалась с Бао.
Бао откликнулась почти без промедления. Она сидела в своём офисе среди безукоризненных книжных полок с аккуратно расставленными книгами, все по издательским сериям, помятые и потрепанные.
− Корабль? − Настороженное удивление.
− Я не по поводу арендной платы, − успокоила Дочь Теней. В каком-то смысле по поводу − потому что Лун Чау больше не собирается ей платить, потому что она потратила всё это время на расследование, которое нельзя считать надёжным, в то время как ей следовало сосредоточиться на ничтожно малом количестве своих клиентов, − но она не могла рассказать это Бао. Не сейчас.
− Да?
− Мне нужна кое-какая информация. О семье Внутренней станции.
Бао зашевелилась, и Дочь Теней продолжила:
− Не о Западном Павильоне Ли.
Бао слегка расслабилась. Значит, конфликта лояльностей нет. У неё на столе лежала физическая книга − пожелтевшая от времени, с коричневыми пятнами, как на коже старика. Похоже на одно из дешёвых изданий ранней Лао Цюй − «Нефрит и Лань». Книга не представляла особой ценности, кроме сентиментальных воспоминаний.
− Почему бы и нет. Спрашивай.
− Тран Ти Ким Оан, − сказала Дочь Теней.
− Золотой Карп Тран. − Бао внимательно посмотрела на неё. Её боты закачались, как ивовые ветки. − Старая история. С чего вдруг такой интерес?
− Это дело всплыло, − ответила Дочь Теней.
Бао подняла бровь.
− Надо же.
Придётся чем-то поделиться, иначе ничего не получишь взамен.
− Учительница. Я думаю... − Далеко, далеко отсюда в центральном отсеке она ощутила желчь. − Думаю, это моя клиентка.
Она решила, что Бао будет насмехаться над её моралью, но у женщины застыло лицо: действительно тревожный эффект, потому что оно у неё и так не отличалось выразительностью.
− Это была отвратительная история, − сказала она наконец. − Она произвела огромное впечатление на высшее общество. Ким Оан было шестнадцать, и её хорошо оберегали. Знаешь, как такое бывает. Она хотела наслаждаться жизнью, семья же хотела держать её в безопасности и обеспечить ей самое лучшее будущее.
− А её учительница?
− Учительница была заносчивой.
Кто бы мог подумать.
− Проблемы с семьей?
− Она перешла некоторые границы, да. Поступала по-своему и обращалась со старшими, как будто не была по возрасту ближе к их детям.
Характерно для Лун Чау − спустя семь лет никакой разницы.
− Удивляюсь, что они её держали.
− Она нравилась старшей бабушке. Они... много спорили по поводу подобающего поведения, всё время оттягивали. И не успели уволить её до того, как...
− Ким Оан исчезла.
− Да. Был день рождения старейшей бабушки в семье, и все ушли выказать ей почтение. Ким Оан нездоровилось, болезнь казалась заразной, поэтому она осталась под присмотром учительницы, собираясь поздравить по сети. Когда она не вышла на связь, родные в панике вернулись. Она исчезла, а учительница заявила, что ничего не заметила.
Очевидная подозреваемая.
− Полагаю, милиция к ней присматривалась.
− И не просто присматривалась. Ничего конкретного не всплыло, но... − Бао замялась.
− Что дальше? − спросила Дочь Теней. Хуже уже не будет.
− Через несколько месяцев после того, как расследование закрыли, у твоей учительницы оказалось довольно много денег. Их отследили до торговцев живым товаром.