– Тебя… – я хотел спросить имя, но тут же переключился на другой вопрос. – Ты откуда знаешь?
– Работа такая.
– Работа… ну да, ну да.
Идея со спаиванием красавицы уже не казалась такой привлекательной. Что же за работа у неё? И что ей от меня надо? А может, вовсе и не ей? Может, она сама на кого-то работает? Да ну, бред.
Мысли ползли по каким-то невероятным траекториям, выстраивая немыслимые в трезвом виде логические цепочки. Вот я подумал, что девушка на кого-то работает, и вот уже представил почему-то группу завсегдатаев бара «Голубая устрица» из фильма «Полицейская академия». Что им от меня надо, понятно. Но зачем?
– Ты никогда не чувствовал себя чужим в этом социуме? – подтверждая мои пьяные догадки спросила девушка.
– Что? Ты вообще, что имеешь в виду?
– Да то, что ты не такой, как все. Другой. Неужели ты этого не замечал?
– Блин, не знаю, как тебя зовут, но теперь даже не хочу знать. Выматывайся из-за моего столика. Мне вообще, сейчас суши принесут. Или роллы, я в них не разбираюсь.
– Не принесут.
– Ну и дура!
Я испуганно огляделся, ожидая увидеть многочисленные осуждающие взгляды. Но моего выкрика будто никто и не заметил.
– Сам дурак, – не обидевшись, ответила собеседница. – Я с тобой о серьёзных вещах говорю, а ты чушь какую-то несёшь.
– И ничего не чушь. Я не такой, поняла?
В волнении я налил себе текилы и шумно выпил, забыв и про соль, и про лимон.
– Эй, Кирилл, а мне?
Она сделала вид, что обиделась, но по глазам, хоть они и начали двоиться, было заметно, что ситуация девушку забавляет.
– Пусть тебе твои гомосеки наливают. Или ты сама – переодетый мужик, а?
Эта мысль вломилась в мозг с напором банковского коллектора и тут же заставила вздрогнуть. А что? Сейчас вон, какие врачи. Хоть три раза на дню пол меняй. Да и видел я этих тайских леди-боев. Пока под юбку не залезешь, ни о чём не догадаешься.
Наверное, у меня всё было написано на лице, потому что собеседница снова жизнерадостно рассмеялась и скинула с плеч норковый полушубок прямо на спинку стула. Под ним оказалась легкомысленная до полупрозрачности блузка. Бюстгальтер за ненадобностью отсутствовал. Да, если это и пластический хирург, то, несомненно, высшего класса.
– Я настоящая, – с наигранной обидой сказала девушка. – А ты дурак. Почему-то решил, что я представляю содомитов. Кирилл, а ты не подумал, что они никогда не доверили бы дело вербовки женщине? Просто из опасения конкуренции.
– Я?.. Конкуренции?..
В голове была каша, причём из трёх мыслей сразу. О том, что, возможно, она права, о том, что мы с ней ещё не представлялись, а имя моё девушка знает. И, возможно, не только имя. И последняя мысль о том, почему так долго не несут заказ.
– Так что ты ответишь на мой вопрос?
Точно. Она же что-то спрашивала. Только я уже не помню, что. Но в любом случае, что бы мне ни предложили, я откажусь. Даже если…
– Кирилл, мы можем продолжить нашу беседу в более уединённом месте. Там ты не будешь настолько смущён, и мы сможем пообщаться поближе.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Она что, мысли читает? От этого предложения тоже отказываться? Она же чётко даёт понять, что согласна на секс. Стоп… Значит, что-то здесь нечисто.
Я уже собирался встать и уйти, когда все подозрения оказались смыты простой мыслью. А почему бы не спросить у собеседницы, что она хочет предложить? Но сначала…
– Ты моё имя знаешь, – почти трезвым языком сказал я. – А я твоё – нет. Несправедливо.
– А в мире вообще мало справедливости, – тут же ответила она.
Незнакомка ловким движением разлила текилу и подняла стопку.
– Ну, за знакомство, Кирилл. Ты можешь звать меня Аиша.
– Аиша, – я покатал имя на языке. – Ты не русская что ли?
– Ты даже не представляешь, насколько.
Она снова улыбнулась, и я подумал, что зубы у неё всё-таки искусственные. Настоящие такими мелкими и ровными не бывают. Мы выпили и немного помолчали.
– Ну так на что ты меня подписываешь, Аиша?
– С этого и надо было начинать. А то навыдумывал чёрт знает, что. Ты сначала ответь, я правильно сказала, неуютно тебе в местном социуме?
– Местный социум… – алкоголь снова взялся за моё сознание, запутывая логические цепочки. – За границу вербуешь что ли?
– Ну вот. Опять, – она даже обиделась. – Что же ты на простой-то вопрос ответить не можешь?
– Я не могу? Я могу. Я всё могу.
– Тогда скажи, – она доверительно кивнула.
Я был уже в том состоянии, когда такой кивок означает приглашение к откровенной беседе.
– Понимаешь, Аиша, – мне понравилось, как звучит её имя, и я повторил. – Аиша. День у меня сегодня паршивый. Сначала какие-то еноты, блин, Лансера моего разули. Новая резина, только купил. Ещё и стекло разбили и магнитолу выдернули. Потом на работе. Они же там долбодятлы все. Ну, кроме Борьки. Он просто… Он просто совец. В смысле, филин.
Я развёл руками, показывая, насколько за один день может измениться человеческая жизнь.
– И? – она поощрительно кивнула.
Я не мог понять, чего Аише ещё надо. И так же, вроде, всё сказал. Долго перебирал в уме ускользающие детали дня, пока, наконец, не вспомнил.
– Да! Спасибо, что напомнила. Мне же девушка изменила. С другом.
– Друг тоже изменил?
– Да. Друг изменил. С девушкой.
– И после этого ты заявляешь, что не такой.
До меня дошла вся двусмысленность сказанной фразы, и я в ужасе закрыл ладонью рот.
– Нет! – срочно надо было спасать положение. – Изменила мне девушка. Ну, моя. Мы с ней спим. В смысле, живём. То есть, жили. Да, вот так. А изменила она с моим другом. А я ещё удивлялся, как это он так согласился легко.
– На что? Ты уговаривал своего друга склонить твою девушку к измене?
– Ты ерунду не говори!
В голове стоял сумбур. Нужные фразы приходилось по одной вылавливать из стаек бредовых мыслей, что носились в моём сознании, раскачиваемые волнами алкоголя.
– Согласился он машину ремонтировать. Понимаешь, я звоню, а он на все вопросы «да» и «да». А оказывается, он в это время с Дашкой занят был.
– Как интересно… – она потянулась, отчего соски упёрлись в тонкую полупрозрачную ткань. – Но ты так и не ответил на мой вопрос.
– На какой?
Чёрт. Точно. Аиша же что-то спрашивала. Так я, вроде, что-то и ответил.
– Тебе неуютно в здешнем социуме? Ты чувствуешь себя не таким, как все?
– А! Да. Вот в самую точку.
– А в чём это выражается?
– Что?
Как-то легко меня текила унесла. Сколько, граммов двести выпил всего и уже заплетык языкается. А главное, мысли ускользают. Вот что она сейчас спросила? Надо узнать.
– Ты о чём?
Подозреваю, что моя пьяная физиономия была более красноречива, чем слова, потому что Аиша нахмурилась. Потом оторвала от лаймовой корки кусочек, сжала его в кулаке, после чего протянула мне.
– Съешь. Это поможет.
Я осторожно положил кусок в рот. Ожидал горько-кислого взрыва, но на вкус корка оказалась как картон. Чуть пожевал и проглотил целиком. А что там, кусочек-то махонький.
Тут же голову будто прострелило молнией. От правого виска до левого. А когда боль стихла, от опьянения не осталось и следа. Я с удивлением огляделся. Мы сидели всё за тем же столиком, передо мной улыбалась всё та же Аиша. Но что-то изменилось. Или это я изменился.
– Вернёмся к нашим вопросам, – напомнила девушка. – Так что в тебе необычного?
– Ну… – как бы это сформулировать, чтобы и объяснить, и дураком себя не выставить. – Я не умею общаться с людьми. Чуть что, нервничаю.
– А когда нервничаешь? – она сделала руками поощрительный жест.
– Ну что, когда нервничаю? – Я начал волноваться. – Сердце стучит, щёки краснеют. В глазах двоится. Вон, на таблетках живу.
Я достал из кармана баночку и поставил на стол.
– И всё? – кажется, Аиша была разочарована.
Может, ей чего-то необычного хочется? Ну так сейчас я её удивлю.
– А ещё вместе со мной в панику впадает и мой компьютер. Когда я разнервничаюсь, он тоже барахлит. Резонирует, наверно, с какими-нибудь ритмами головного мозга.