– А как мне рассказывать воспоминания Клода? Ведь я знаю, что это происходило не со мной.
– Реакцию на этот парадокс я и должен проверить.
Подошёл Антуан. На его лице было всё тоже выражение брезгливости, какое застыло при моём появлении на волне вонючей синей жидкости:
– Скажи, профессор, чего ждать, если она не вытерпит чужих воспоминаний?
– В лучшем случае существо впадёт в ко́му из-за дисфункции и паралича высшей нервной деятельности.
– В худшем?
Я не дала профессору ответить:
– В худшем, аджюдан, я засуну тебе твои ножички поглубже в задницу.
Профессор Сенчин сухонько засмеялся:
– Да, существо станет диким животным, сознание которого будет помрачено мыслями и рефлексами, значение которых оно перестанет понимать.
– Ещё раз скажешь, что я «существо», я так помрачу твоё сознание, старикашка, что в тебе и рефлексов не останется.
Я поправила лямку комбеза, не упустив того, что Антуан скользнул взглядом по моей груди:
– Ладно, записывай. Я лежала на… То есть вот он, наш командан Клод, лежал на кушетке:
Глава 5. Самые близкие воспоминания Жизель
Клод, лежала на кушетке животом вниз. Брюки спущены до колен, под живот подложена круглая подушка.
Гоша и Антуан сидели на пустых криогробах возле входа в лабораторию и смеялись. Когда ещё будет случай видеть командана с голой задницей?
Незаметно от профессора Клод погрозил им кулаком. Мало того, что идиот Гоша не снял свои экстравагантные синие очки, так они оба ржали, не пытаясь притворяться пейзанами.
Клод решил:
«По возвращению в Форт-Блю всему Эскадрону назначу дополнительный курс по технике сохранения тайны деятельности. Расходы вычту из жалования этих двух».
Профессор махнул шприцом:
– Свободен. Плату получишь на выходе.
Клод сел на кушетке:
– Мы уже получили.
Профессор Сенчин оборотил к нему удивлённое морщинистое лицо. Почуяв неладное, дал знак охранникам лаборатории, и те направили на фальшивых пейзан автоматы.
Антуан вскочил с криогроба и выкинул вперёд руки. Каждый охранник схватился за своё горло. Лезвия кривых ножей, неизящно крутанувшись, как раненные птицы, застряли в шеях растерявшихся бойцов.
С двумя другими охранниками разобрался Гоша из бесшумного электропистолета, замаскированного под бутылку из-под оранжины.
– Что за шум? – С другой стороны двери в лабораторию заглянул последний на этом уровне бункера охранник.
Антуан ударил его по хребту топором, что снял с пожарного стенда. Гоша наткнул безжизненное тело на багор, который снял с того же стенда и втянул тело внутрь лаборатории. Вдвоём захлопнули массивную бронированную дверь.
Подключив ручной ординатёр к датчику электронного замка, Гоша перепрошил его. Теперь прежний код открытия не сработает. Вынул провода, поправил синие очки и отрапортовал:
– Чисто.
Одной рукой Клод схватил профессора Сенчина за ворот халата, а второй пытался натянуть на себя брюки.
Профессор сипел:
– Кто… заказал? Дам денег больше… Не убивай…
– Не реви, тебя желательно доставить клиенту живым.
Поняв, что его не будут убивать, Сенчин стал наглее:
– Блокировка двери не спасёт вас. Её просто взорвут…
Клод застегнул ремень на брюках. Легонько махнул рукой со сжатым кулаком – Сенчин упал на пол, держась за нос. Антуан поднёс к лицу профессора окровавленный топор и угрожающе повертел.
Клод присел перед профессором на корточки:
– Доставить живым желательно, но не обязательно. Так что, давай, запускай свою мясорубку, хочу поглядеть, как добедовая техника работает.
Антуан заткнул кровоточащие ноздри профессорского носа ваткой, которой протирали задницу Клода перед уколом. Гоша занял позицию у двери и проверил автоматы, собранные у охранников. С помощью своего ординатёра взломал оружейные предохранители, блокирующие использование оружия посторонними. Разделил боекомплект и раздал оружие компаньонам.
– В чём проблема, профессор? – спросил Клод.
– Вы моих ассистентов убили. Нужно чтоб кто-то загрузил биоматериал.
Профессор нажал кнопку, крышки двух жёлтых ящиков раздвинулись. Оттуда повалил морозный пар. Гоша и Антуан нехотя принялись открывать криогробы, на которых сидели ранее. Вынули оттуда закоченевшие трупы, освободили от застекленевшей оболочки и переложили в жёлтые ящики.
Профессор стоял у экрана ординатёра. Вводил команды, сверяясь с табло, раскиданными на поверхности стола.
Сломав растопыренные руки замороженного мертвяка, Гоша и Антуан запихали в ящик последний труп. Антуан кивнул на охранников:
– Может этих тоже утилизировать? Валяются тут.
– Нет, их тела не подготовлены для переработки, – покачал головой профессор.
Он закончил вводить данные в настольный ординатёр АКОСа. Последний раз внимательно изучил график на табло. Отложил в сторону и посмотрел на распятие, висящее по монтаньской традиции на потолке. Пробормотав: «Иисус-дева-мария», нажал кнопку.
Загудели воздухоотводы. Пол мелко затрясся, от работающих моторов. Из жёлтых ящиков донёсся хруст костей. Высокая, в два человеческих роста стеклянная ёмкость в центре комнаты постепенно заполнилась розовой массой переработанных трупов, которая напоминала фарш.
– Мерде. Пакость какая, – скривился Антуан.
Антуан постоянно сплёвывал, чтоб отогнать тошноту. Достал свои ножички и стал их крутить, лишь бы не смотреть на колбу.
– Однако, ты неженка, – заметил Клод.
– Ты меня со школы знаешь. Кто-кто, а я не ранимый. Но этот фарш, это противоестественно. Хуже чем выживанцы, которые готовы совать себе в шею лишние чипы, чтоб словить плезир3.
Клод неожиданно согласился:
– Этот эксперимент ещё и опасен. Я тебе не говорил, но…
Гудение воздухоотводов прекратилось. Лампы перестали мигать, и в лаборатории установилось тишина. Колба заполнилась до верха.
– Что теперь? – Метнулся к профессору Клод.
Профессор устало сел на кушетку:
– Ждать.
– Долго?
– Час. Два. Три.
Клод спросил у Гоши, который нёс вахту у входа:
– Сколько мы продержимся?
Гоша осмотрел бронированную дверь. Просветил бетонные стены инфракрасным сканером:
– Будут атаковать нежно, чтоб не повредить лабу. Плохо будет, если зайдут с двух сторон. Взорвут дверь, а вон ту стену просверлят буром, там примыкающий коридор со склада, самое тонкое место. Если Руди уничтожит буры, час продержимся. Если пойдут с тыла, то не могу сказать. Наша слабость – боеприпасы.
– Учтено. Передай Руди, чтоб выходила на атакующую позицию. Пусть наблюдает за подходами к лабе. Если увидит, что ханаатцы подгоняют термобуры, пусть кроет ракетами.
Гоша передал приказания по рации, выслушал неразборчивый ответ:
– Командан, пилот спрашивает, что ей делать, если подтянут аэронавтику?
– Тогда пусть передаёт Парламенту и Императору, что Конурский Ханаат объявил Империи войну. Остальное – забота дипломатов.
Поигрывающий ножичками Антуан присвистнул:
– Ого, так мы на правительственном задании?
– Вы на моём задании, – поправил Клод.
Глава 6. Бремя опыта
Клод поставил перед диваном стул и сел. Стукнул профессора по коленке:
– Слушай, дед, если не будешь честно отвечать, умрёшь прямо сейчас, не дотянув до допроса в корпорации.
Профессор Сенчин вытянулся и сел ровно:
– Я готов к сотрудничеству. Зачем пугать?
Клод поморщил лоб, собираясь с мыслями:
– Первый вопрос, откуда технология? Только не ври, что ты гений, и сам всё придумал.
– Археологи Конурского Ханаата раскопали в своей зоне Санитарного Домена остатки древней лаборатории. Аппаратура частично была разрушена временем и природой. Ханаатские биоинженеры выяснили, что в лаборатории работали с технологией бесполого размножения. Дальше этого понимания не продвинулись. Всё же добедовое человечество было на тысячу лет развитее нас. Тогда ханаатцы вышли на вашего покорного слугу.