– Странный выбор одежды, – оценила его вкус собеседница.
Кондор спорить не стал. Зачем же говорить этой юной болтушке, что в момент рождения на берегу Проклятого моря он уже был облачен в эту необычную одежду, невероятно прочную, водоотталкивающую, не знающую, что значит износ и тлен.
– Ты местная? – вместо этого спросил Странник.
– Я из Тиштака. Это здесь, неподалеку. Во-он за теми холмами, – ответила девушка, неопределенно махнув рукой.
– Там есть хороший трактир или постоялый двор? – осведомился Кондор.
– Конечно, – моментально оживилась Инкхра. – «Огненная сбруя». Это лучший трактир во всем Приозерье. Кстати, владеет им мой отец.
– Значит, я встретил нужного человека. – Кондор улыбнулся. – Проводишь меня?
– Если поможешь донести корзину, – хитро прищурилась юная болтушка.
– Помогу, – сразу согласился Кондор и, переняв ее мимику, добавил: – Но при одном условии. Ты никому не расскажешь о том, что видела сегодня. Никогда.
– Почему? – недовольно нахмурилась Инкхра. Похоже, она уже готова была разнести весть о непобедимом монахе по всему Приозерью, и неожиданное требование Странника плохо вписывалось в ее планы.
– Не спорь и не задавай глупых вопросов, – проговорил Кондор. – В первую очередь я прошу тебя ради твоей же безопасности. Дис-Делоу, несомненно, человек мстительный – титул располагает. Он обязательно вернется и будет искать меня. Если найдет, ему же хуже. Но вот если он вдруг узнает, что простая крестьянка стала свидетельницей его позорного поражения, выместит всю свою злость на тебе. А я не смогу постоянно быть рядом.
– Мама будет. Она сможет постоять за меня. Она сильная, она смелая. Я уже говорила, что она никому не дает меня в обиду, – ответила девушка.
– Так серьезно? – улыбнулся Кондор. Как подчас родители возлагают слишком большие надежды на своих детей, так и дети часто ошибаются, переоценивая возможности своих родителей. Но родители – те же люди. Что защитит их от свиста арбалетной стрелы или удара клинка Золотоносного рыцаря?
– Так серьезно, – без тени улыбки ответила юная упрямица. – Надо верить людям, Кондор Артоволаз.
– Хорошо. – Странник решил не спорить. Бесполезная трата времени, – Но тогда хотя бы выполни мою просьбу в качестве одолжения. А еще я могу приказать тебе молчать по праву сильного. Ты видела, как я бываю грозен.
– Дай-ка подумать. – Инкхра внимательно оглядела его с ног до головы. Затем, пожав плечами, вынесла свой вердикт: – Нет, не страшно. Придумай что-нибудь другое.
Непосредственность девушки обезоруживала. Не зная, что еще можно придумать, чтобы убедить ее помалкивать, Кондор растерянно улыбнулся и произнес:
– Так ты проводишь меня до Тиштака?
– Пойдем, – кивнула Инкхра и, немного подумав, добавила: – Артоволаз – странное имя.
– Чем же? – придирчиво поинтересовался Странник. Теперь ей чем-то не угодило его имя.
– В переводе с древнелиитанийского оно означает «Все мы». Почему?
Ого! А девчонка-то не так проста. Она знает язык «брошенных». И не тот, что известен каждому Страннику, а древний, недоступный даже многим из них. Сам Кондор не смог бы связать и двух слов, попытайся он заговорить на древнелиитанийском. Так откуда же эта девушка, дочка трактирщика в захудалом городишке, может знать подобные вещи?
– Ты знаешь лиитанийский? – стараясь скрыть удивление и волнение, осторожно спросил Кондор. Каждый раз, когда случалось нечто подобное, ему казалось, что он наконец подобрался к тайне своего происхождения, хотя обычно все оказывалось гораздо банальнее, в очередной раз разбивая все его мечты и надежды. Вот и сейчас…
– Мама научила, – спокойно ответила Инкхра, словно речь шла о стирке или шитье. – Я и писать могу. На трех языках.