- Ну, так встретьтесь с ним! И задайте ему свои вопросы.
- Уже встречалась. Смольников критически относится к данной версии, хотя и приводит ее в одной из своих книг. Он что то недоговаривает... - Она скупо улыбнулась. - Как и вы, Александр Николаевич.
Генерал, повернувшись к другому проходу, кивнул в сторону все еще висевшей там таблички:
"Стой! Проверь секретные документы!"
- Вам знакомо слово "подписка"?
- Ммм... Ну, я, в общем, понимаю...
- Вы, молодежь, ничего не понимаете! - сердито сказал отставник. - Вам кажется, что все так легко и просто... Наивные вы люди!
- Но ведь мы живем в другое время! Той страны... ее уже нет.
- Вот именно! - сурово сказал генерал. - Моей страны нет уже двадцать с лишним лет! А вы... и такие, как вы... все лезете, все копаетесь!..
- Александр Николаевич...
- Разграбили, понимаешь, все материальное, разломали, растащили по углам и заначкам!.. - сердито продолжил тот. - И все мало им, мало! Да когда ж вы успокоитесь?! Когда настанет этому предел?!
- Послушайте...
- Вижу, уже и за историю государства, в котором вы толком не жили и о котором имеете смутное представление, принялись!.. Ищете жареные факты? Хотите выставить нас, старшее поколение, агрессорами, оккупантами, кровожадными и неумными людьми, готовыми, чуть что, разжечь мировой пожар?!
- Александр Николаевич, вы меня неправильно поняли...
- Это был лучший в мире центр для подготовки военных летчиков и авиаспециалистов, - процедил генерал. - Видите, во что он превратился? Бандерлоги... - Отставной военный сердито махнул рукой. - Это я не вам, девушка... Не принимайте на свой счет.
На этом, собственно, разговор закончился. Генерал сухо попрощался, после чего направился к другой лестнице. Поднявшись по ней, он выбрался на крышу здания, откуда открывается обзор на весь этот славный, некогда наполненный кипучей энергией авиаторов, а нынче серый, съежившийся, кажущийся брошенным город.
Александр Николаевич достал из кармана плаща платок, вытер мокрое лицо - к дождевым каплям прибавились скупые мужские слезы. Поездка растравила ему душу; он, бывший начальник этого некогда известного на весь мир заведения, все еще отказывался верить тому, что видели его глаза.
Валентин вывел Анну из заброшенного здания.
- Вам в ту сторону. - Он указал на КПП, через который они недавно прошли. - Больше не звоните Александру Николаевичу, - сухо сказал он. - Всего доброго.
В машине Анна сняла влажное пальто, переобулась. Проверила смартфон на предмет входящих звонков и сообщений... Ух ты, пришла эсэмэска от Ивана!..
Прежде чем открыть сообщение, она попыталась представить, какое расстояние ее сейчас отделяет от пункта, в котором находится близкий ей человек.
Оч чень далеко.
Невообразимое расстояние - как до Луны примерно.
АННА, ПРИВЕТ! ЖИВ, ЗДОРОВ, СКУЧАЮ! ТВОЙ
Козакова прерывисто вздохнула.
Ну что ж. Иван делает свое дело, он живет и действует внутри сложной среды. И в этой связи глупо ожидать, что его письма на электронную почту или отправленные им SMS сообщения будут полны чувственности и страсти.
Козакова положила смартфон в сумочку.
Сегодня она потерпела очередную неудачу. Но день еще не закончился; пожалуй, есть смысл отправиться в Подольск и продолжить раскопки там, в местных архивах.
ГЛАВА 5
5 октября.
Провинция Гильменд, Афганистан
Субботний день начался весело: колонна, состоящая из трех десятков тяжелых грузовиков и самосвалов, а также полудюжины транспортов сопровождения, плотно застряла на выезде из базы, у КПП West Gate Bridge. График нынешней "миссии", о необходимости строгого соблюдения которого напомнили во время утреннего брифа сменный начальник "периметра" базы и старший логист, сразу же полетел к такой то матери. Хрястнул одновременно с пневмоподвеской переднего моста одного из тяжелых грузовиков "IVECO", напоровшегося на самопроизвольно сработавшее противотаранное заграждение...
- Сдай кормой, Ханс, - скомандовал своему водителю Козак, - и закрой "форточку" со своей стороны, а то задохнемся от выхлопов.
Окрашенный в песочный цвет "Дефендер", двигавшийся замыкающим в этом сформированном еще до выезда из лагеря ордере, сдал назад. Водитель развернулся; подчиняясь жесту старшего, сидевшего в кресле пассажира, свернул на "разгрузочную" площадку, расположенную в паре сотен метров от вышки. Вслед за ними на эту же асфальтированную площадку, примыкающую к насыпной "бастионной" стене, вкатила вторая машина из "группы прикрытия" - пикап "Nissan Patrol" с пулеметом в корме. А затем, повторяя с грациозностью слонов маневры своих более проворных и легких собратьев, сердито фыркая выхлопами, в "отстойник" стали въезжать грузовики с прицепными платформами для перевозки бетонных блоков, оранжевые и кирпично красные самосвалы с ребристыми объемистыми кузовами...
Некоторое время Иван сидел неподвижно. Во первых, прислушивался к оживленному обмену репликами на рабочей волне "Bastion Three" - как и следовало ожидать, переговоры между сменным начальником охраны "периметра", старшим КПП, возле которого произошло ЧП, и старшим колонны становились все более накаленными. Во вторых, экономил энергию: она наверняка еще пригодится на протяжении длинного дня.
Три с лишним года службы контрактором в одной из крупнейших на планете международных ЧВК научили Козака многому сверх того, что он знал и умел прежде. Так, например, одно из правил наемника гласит: "Be swift to hear, slow to speak" .
Этому - равно как и другим - негласному правилу Иван старался следовать поелику возможно.
Площадку, на которую возвращались с подъездной дороги траки и самосвалы, быстро заволокло сизым облаком выхлопных газов. Снаружи ни малейшего движения ветра; полный штиль - оба флага, Великобритании и Афганистана, обморочно обвисли на флагштоках близ трехуровневой вышки КПП. Водитель избавился в связи с возникшей паузой от броника и разгрузки. Положил свое добро назад, туда, где, зачехленные, лежат карабин, "хеклер" и автомат "АКСУ". Затем принялся вручную регулировать режим охлаждения установленного им же самопально довольно мощного кондиционера.
Они с этим датчанином одногодки. Остриженная под ноль голова - многие здесь так поступают в целях гигиены - повязана банданой. Глаза прозрачные, блекло голубые, как у многих скандинавов. Лицо пятнистое, с розоватыми и светлыми бляшками на скулах и на носу, там, где обгоревшая недавно на солнце кожа уже сошла, и с красными, даже багровыми участками, где она еще не успела отшелушиться. Он хороший водитель, знает толк в технике. Отношения с ним ровные; Ивана устраивает, что его водитель и "гард" исполнителен и не слишком разговорчив. Это по нынешним временам уже большой плюс.
- Не заморозь нас, Ханс, - ощутив быстро заполняющую салон волну холодного воздуха, сказал Козак. - Не хватало еще ангиной заболеть.
Сотрудник повернулся к нему вполоборота.
- Я полагал, босс, уж вы то, люди с севера, холода не боитесь, - сказал он без тени улыбки.
- Если я чего то и боюсь, дружище, то это полярных крайностей. Резких температурных перепадов в том числе. И не называй меня "боссом" - сто раз об этом говорено.
Датчанин не стал продолжать разговор; откинувшись лопатками на спинку, ушел в полудремотное состояние, привычно переключившись в режим stand by.
Иван поддернул вверх манжет камуфлированной куртки; на наручных - четверть девятого.
Опоздание, с учетом задержек при формировании ордера, составляет уже сорок пять минут. По графику колонна должна уже подъезжать к расположенному в тридцати километрах от базы "облцентру" Лашкаргах. На его окраине, на развилке, колонна - по задумке логистов базы - должна разделиться. Пять траков с партией грузов для администрации вилайста - доставка их осуществлена транспортными самолетами на аэродром базы Кемп Бастион - под охраной двух "тачанок" AGSM выгрузятся в складской зоне. Самосвалы под прикрытием оставшихся "аргрупповских" джипов, переделанных в "тачанки", или, как их здесь называют, battle wagon, - отправятся на близлежащие карьеры за песком, глиной и щебенкой. На "платформы", соответственно, погрузят цементные блоки - продукцию местного завода бетонных конструкций, недавно сданного в эксплуатацию и расположенного там же, близ карьеров.