Вот это был настоящий белый. Тот самый, что дарит свет, жизнь и надежду.
Вдруг прямо перед стеклом пролетела необычная большая снежинка. Очень-очень красивая. Только почему-то в груди тотчас скользнула тревожная ледяная игла, и сразу вспомнился Сережа. Что-то страшное должно было произойти. Непоправимое. И все, что Светлана смогла сделать, это покачать головой. Нет, пожалуйста, не надо. Смешно, конечно, что это способно изменить?
Но страх отчего-то почти сразу растворился, будто растопленный светом бьющего в окно фонаря.
* * *
- Ты чего, капитан, совсем плохой?
Полковник брызгал слюной, выталкивая из себя слова, будто отрыжку. Жирные блестящие губы его дрожали, словно свежий шрам на раскрасневшейся от ярости физиономии.
- В деревне противника не обнаружено, - спокойно ответил Сергей. – Там только гражданские.
- Ты знаешь, что это? – Тот достал из папки какую-то бумажку. Мелькнули размашистые подписи и большая печать с двуглавым орлом. – Это постановление, разрешающее мне на время операции действовать по законам военного времени. – Он выхватил из кобуры пистолет и направил его на Сергея. – Помнишь, чем карается невыполнение боевого приказа? На колени, сука!
- Да пошел ты! – Сергей понял, что уже не успеет среагировать. Он даже не попытался поднять автомат. Вместо этого он любовался спускавшейся прямо перед ним большой красивой снежинкой.
Если уж умирать, то пускай последним, что он увидит, будет что-то прекрасное. Жаль только, безумно жаль, что в ней не появилось снова любимое лицо.
- Жри, паскуда! – Полковник выстрелил.
Сергей видел, словно в замедленной съемке, как пуля приближается к нему. Неспешно так, как завязшая в патоке муха. Но как бы медленно все ни было, увернуться от этого кусочка свинца, перечеркивающего целую жизнь, не было ни единого шанса.
Но стоило пуле коснуться снежинки, произошло невероятное. Она просто срикошетила от этого слабого, хрупкого кусочка льда, откинувшего смертельную кроху куда-то ввысь.
Не веря своим глазам, Сергей дважды моргнул и посмотрел на полковника. Тот тоже был ошарашен, но палец его уже снова тянул за крючок. Однако сзади вдруг раздался другой выстрел, отчего полковник выронил пистолет и резко сложился пополам.
- Ну-ну, - к нему резво подскочил Васильев. Но вместо помощи, наоборот, завалил грузную тушу в сугроб и прижал сверху коленом, заставив того болезненно взвыть. Из разгрузки старшины показались наручники. – Давай-ка без лишнего трагизма. Это всего лишь травмат.
Сергей, да и другие бойцы молча смотрели, как товарищ «пеленал» командира операции. Что-то не складывалось в их головах при виде этой картины. К счастью, старшина сам поспешил объясниться:
- Извините, ребята, - он достал удостоверение и медленно показал его всем по кругу. – Майор Васильев, собственная безопасность. Мы этого урода, - «старшина» пнул валявшегося полковника, отчего тот взвыл еще громче, - уже год ведем. Помогал, тварина, всяким толстосумам свои темные делишки проворачивать. Вон и тому на джипе здесь вместо деревни чистую землю обещал. Доказательств только мало было, пришлось с поличным брать. Да и вас проверить пришлось. Искренне рад, что вы не заодно.
- Так вот чего ты такой тихушник был, - насмешливо протянул Олег. – Ай да жук.
Ребята вокруг тоже загоготали. Не до смеха было только Сергею.
Полковник оказался бандитом. Значит и деньги были бандитскими, и никакой надбавки не светило.
В кармане вдруг завибрировал сотовый. Пальцы еще подрагивали – сказывался адреналин – отчего он чуть не упустил звонок. Перезвонить бы не получилось, денег на телефоне не было.
- Алло!
- Серега? – Это был командир части. – Здорово! Слушай, тут такое дело. Мы с ребятами посовещались, покумекали и решили. Новый Год ведь можно и без рябчиков с икрой встретить. А когда с миру по нитке… В общем, собрали мы неплохую сумму. На операцию Светке точно хватит. Потом как-нибудь вернешь.
- Спасибо! – Сергей почувствовал, как в глазах встали слезы. – Спасибо! Я все верну, обязательно!
- Ладно, не думай сейчас об этом. Считай, - командир усмехнулся, - что Дед Мороз получил твое письмо.
* * *
- Что? – Светлана не поверила своим ушам.
- Мы получили платеж за вашу операцию, - терпеливо повторила медсестра, постучав пальцем по бланку. - Также, как и на покупку донорского органа.
- Не может быть!
- Может-может. Только сейчас надо все оформить до конца. Видите? Бланк с платежом-то вам прислали, а вот данные в него ваши не занесли. Хорошо еще сопроводительное письмо было, а то бы и вовсе не узнали, для кого.
Вдруг зазвенел телефон. Медсестра подняла трубку, коротко переговорила, потом посмотрела на Светлану:
- Вы извините, но мне нужно срочно отлучиться. Делегация какая-то из Минздрава приехала, главврач всех на летучку зовет. Минут десять-двадцать.
- Конечно, идите.
- А может, вы пока сами запишите свои данные? Смотрите, тут все просто. Вот здесь, в нижней части. Номер паспорта и так далее.
- Ой, а паспорта-то у меня с собой нет.
- Это не страшно. Вот ваша карточка, в ней вся информация. Ну так как?
- Ну тогда конечно, - Светлана улыбнулась, - Летите на свою летучку.
Когда сестра убежала, она села на ее место и пробежалась глазами по столу в поисках ручки. Нашлась та около стопки таких же карточек с личными данными, какую ей дала медсестра. Поначалу она даже не поняла, за что же зацепился ее взгляд. И только прочитав, что было написано на самой верхней, вздрогнула.
Это была карточка Оли. Бедной девочки, которая в свои двадцать три очень не хотела умирать. Только выбора ей никто не оставил.
Целую долгую минуту Светлана сидела с закрытыми глазами, вспоминая Егорку, Мишку, Сережу. Потом она тяжело вздохнула, и пододвинула к себе Олину карточку:
- Прости, Сережа. Ты у меня сильный. Ты обязательно справишься.
Дописав, Светлана с трудом встала и отошла к скамье для посетителей. Тяжело опустившись на жесткое, не смягченное даже дерматиновой обивкой сиденье, она уронила голову на ладони и заплакала. Не смотря на обильные слезы, плач не выходил, а, напротив, только все сильней вгрызался в душу. Оттого, наверное, она и не заметила раздавшиеся в коридоре гулкие шаги.
- Девушка, вы почему плачете?
Оторвав от лица руки, Светлана медленно подняла глаза. Рядом, тихо переговариваясь, стояло несколько человек. Солидные костюмы слегка прикрывали наброшенные на плечи белые халаты, а в руках у многих мелькали деловые кейсы или дорогие кожаные папки. Самый ближний, пожилой, с благородной проседью и аккуратной бородкой-клинышком, нагнулся над ней, уперев руки в колени.
Серые брови вдруг взметнулись вверх:
- Светлана? Это ты?
Теперь и он ей показался знакомым. И после недолгого раздумья она наконец вспомнила.
Это был Виктор Степанович, ее преподаватель в мединституте, на имя которого Светлана даже писала курсовую. Он всегда относился к ней очень хорошо, по-отечески помогая во всех непростых проблемах научной стези. И хотя учебу она все равно забросила, целиком отдавшись мужу и семье, Виктор Степанович все равно регулярно писал ей с предложением закончить образование. Даже тогда, когда ему предложили перейти куда-то там в министерство.
- Здравствуйте…
- Ты чего это разревелась? – Он опустился рядом. – Ну-ка давай рассказывай.
Сначала Светлана только качала головой. Но потом она все-таки не выдержала, и вывалила все, что накопилось в душе, даже не заметив, как продолжила рыдать на плече своего бывшего преподавателя. Остальная делегация все это время стояла рядом, старательно отводя глаза, но ей было уже все равно. Потому что это для них он был высоким чином, а для нее всегда оставался строгим в учебе, но очень добрым в жизни Виктором Степановичем.
- Так, - резко сказал он, когда Светлана закончила свой рассказ. – Немедленно дайте мне ее историю болезни.