Шрифт
Фон
2
Пред темнотой, где нет ни лиц, ни глаз,
В лучах прожекторов, как обнажённый,
На сцену выхожу в который раз,
Дыханьем жарким зала обожжённый.
Ты, темнота, я знаю – ты жива,
Там сотни душ томятся в ожиданьи.
А у меня в запасе лишь слова,
Заученные радость и страданье.
А у меня есть только три часа,
Чтоб, не фальшивя, жизнь прожить чужую,
Чтоб замер зал, умолкли голоса,
Сердца забились чаще… Что скажу я?
Как сделаю своей чужую боль?
Как в плоть иную влезу, душу, шкуру?
Вы говорите: «роль». Да, это роль —
В угоду вам забыть свою натуру.
Вам приходилось плакать ни о ком?
Страдать о том, чего не проживали?
Смеяться, пряча в горле слёзный ком?
Нет? Так поймёте вы меня едва ли.
Иду вперёд. А впереди – стена.
Та самая – четвёртая, живая.
Совсем не миф. И лучше вам не знать.
Какой ценой я стену пробиваю.
Иду. Боюсь, признаться я дерзну,
Той жадной тьмы, внимающей и зрячей.
Мне страшно, что услышу тишину
В ответ на крик души моей горящей.
Пред вами я. Слепят прожектора.
Не отступить – другой во мне проснулся.
И началась опасная игра…
В ней цель, чтоб до сердец я дотянулся…
Я иль не я? – Ответа не даю.
Чужая боль мои роняет слёзы.
Тот, кто внутри, в плен душу взял мою.
Я наяву творю его из грёзы.
На грани двух миров живу, дышу…
И так боюсь, что не услышан буду!
Не в праве я, но всё же вас прошу:
Прислушайтесь, хотя бы на минуту.
Я душу обнажаю без стыда,
Я сотни раз живу и умираю,
Чтоб мой кошмар не сбылся никогда —
Что в пустоте ни для кого играю…
Чу! Ожили? Я интересен стал?
Прислушались… О, не сфальшивить только!
Пронять! Дожать!.. Ах, как же я устал
Об эту стену биться! Больно… Горько…
Вам нравится? Жизнь, смерть – всё ради вас.
Пусть вы не правы будете, но всё же
Ваш приговор, не книжные слова,
Мою судьбу безжалостно итожит.
…Меня не хочет нынче слышать зал!..
А в горле ком, и стоном ноты льются!
Мне умирать пора, я всё сказал…
Они смеются?.. Нет! Они – смеются…
3
Привычным жестом грим и образ стёрты.
Не надо света – полумрак нежней.
Сижу один за столиком истёртым,
Глядясь в туман неоновых огней.
Всё кончилось. Уже темно и пусто,
И в коридорах гулких тишина.
Опять успех… Зачем же мне так грустно?
Зачем застыл у тёмного окна?
Вам нравились мой пыл, азарт, удалость.
Я чувствовал – внимает жадно мгла…
Так почему тоскливая усталость
На душу страшной тяжестью легла?
Сижу, окутан дымом сигаретным,
И мыслей ход бессвязен и нелеп —
О чём-то давнем и уже запретном,
Что потерялось в суматохе лет.
Да что со мной! Мне ль тосковать пристало?
Но хочется сегодня одного:
Закрыть глаза, откинуться устало,
Не слышать и не видеть ничего…
Увы, шалишь! Давно заждался город,
Мне выстелил дорогу из огней.
В карманы руки, поднимаю ворот
И ухожу в сырую тьму по ней.
Иду в толпе, на тысячи похожий,
Вот кто-то мельком взглянет и решит:
Обычный припозднившийся прохожий
В метро от ветра спрятаться спешит.
Толпы песчинка… Отличат едва ли…
Но как обида по душе хлестнёт,
Когда меня, кто бурно хлопал в зале,
Спеша куда-то, грубо оттолкнёт.
Он не узнал, конечно, не поверил.
В толпу со сцены!.. Не поймёте, нет,
Что гаснет свет, захлопывают двери,
И я – лишь я, я – человек вдвойне.
Я здесь, иду, на вас похожий, рядом,
И так же ветер бьёт упрямо в грудь…
Но вы скользнёте равнодушным взглядом
И поспешите в переход нырнуть.
4
Ночь раскрыла объятия мне…
Жест бесхитростный, тихий, простой.
Я остался один в тишине,
Тьмой окутанный и пустотой.
Отрешившись, забывшись на миг
В цепких пальцах задумчивых грез,
Не сдержал в небо рвущийся крик
И молитву Тебе произнес.
Я молился, себе вопреки,
Без положенных формул и фраз…
Я молился… И были горьки
Те слова, что кричал в первый раз.
Все сказал, что таилось давно
В сокровенных глубинах души,
В маску гордости заключено…
Все спросил – и про смерть, и про жизнь.
Я Тебя упрекнул ли? Отнюдь!
Жизнь как данность умею ценить.
Только мысли куда прогоню?
Не ропщу, но прошу: объясни!
Ты нас создал на радость и боль,
Жизнь, как сказку и муку, нам дал.
Только как мне играть эту роль,
Что постичь не могу никогда?..
Я – творенье Твое – лицедей.
Ты был щедр, создавая меня:
Отличил, отделил от людей
Жгучей искрой святого огня.
Я в душе его нежно храню,
Я живу, подчиняясь ему.
Но зачем Ты прибавил к огню
Страх и слабость, невзгоды и тьму?
Для чего Ты пытаешь меня
Вечным выбором, ширью дорог?
Это плата за жар от огня?
Иль ко всем на Земле Ты так строг?
Может, я слишком много хочу,
Без поправки на прозу?
Прости! Но обидно, как только взлечу,
Вниз срываться в начале пути!
Почему, вдруг рукой осеня,
Ты другой должен что-то отнять?!
Ты, наверно, так любишь меня?..
Но любовь эту мне как понять?
Боже Правый! Загадки Твои
Я не тщусь разгадать. Но молю:
Возлюби нас – созданья свои —
Столь же просто, как жизнь я люблю.
Не жалей! Все жалеть мастера.
Рано камни еще собирать…
Если жизнь моя – просто игра,
Дай возможность красиво сыграть.
Шрифт
Фон