— У вас была серьезная угроза выкидыша, — сказали они ей. — Теперь вам нужно оградить себя от стрессов и отрицательных эмоций. Займитесь чем-нибудь, что вам нравится.
— Совсем скоро начнется мой первый год в колледже, куда я мечтала поступить несколько лет, — ответила Кристен.
— И чем вы будете заниматься?
— Рисованием, — улыбнулась девушка.
— Это хорошо. Но помните, что испарения различных материалов, которые используются при рисовании, могут быть вредны для ребенка.
— Мы будем заниматься с открытыми окнами. И еще там хорошая вентиляция.
— Все равно, чаще бывайте на свежем воздухе. Гуляйте побольше.
— Хорошо, — девушка кивнула.
— А еще — займитесь йогой для беременных. Это не только поможет восстановить душевное равновесие, но и приведет в тонус мышцы, которые особенно потребуются вам во время родов.
До колледжа она обычно добиралась пешком, в плохую погоду — на такси. Но сегодня светило солнце, термометр показывал восемь градусов тепла, а время позволяло прогуляться, поэтому Кристен надела куртку, взяла сумку и кейс с незаконченной картиной, и отправилась в колледж неспешным шагом.
По дороге она встретила Лидию, и это была неслучайная встреча. Они жили неподалеку друг от друга и обычно пересекались по утрам, чтобы вместе идти на учебу.
— Как ты сегодня?
Лидия была рыжеволосой, солнечной и почти такой же сумасшедшей, как Лэсси. С Кристен они познакомились в первый же учебный день и почти сразу нашли общий язык. Кристен любила Кандинского, Лидия — Шагала, а любовь к безумным формам и сюрреалистичным сюжетам у них была общей. Лидия была всего на полгода младше, и девушки искренне удивлялись, почему судьба не свела их раньше, когда они жили рядом друг с другом столько лет и обе увлекались рисованием.
— Неплохо, — Кристен кивнула и улыбнулась.
Пожалуй, сегодня и вправду был повод для радости. Вчера ее полностью оправдали в деле, по которому она проходила обвиняемой.
Попытка выдать себя за сотрудника правоохранительных органов. Обвинение звучало сурово — как и грозившее наказание в виде лишения свободы сроком на несколько лет. Но мистер Барри, адвокат, которого нанял отец, построил свою защиту на том, что Кристен действовала под влиянием влюбленности и только что наступившей беременности, а значит, не контролировала себя в полной мере. Кроме того, Барри намекнул, что байкерский мир был местом жестоким и бескомпромиссным, так что у Кристен просто не было другого выхода, кроме как подчиниться и выполнять все приказы. Кристен вела себя довольно отстраненно — это списали и на пережитый стресс, и на беременность, и на неокрепшую молодую психику. Джордж Кэмерон не был жесток по отношению к ней, и она была благодарна ему за это. Она не хотела порочить имя Карри Джонсона — и ее не заставили делать это. Ее не заставили давать показания против него, тем более что он был отцом ее будущего ребенка.
Первой парой была теория композиции. Преподаватель дисциплины, мистер Сильвер, импозантный мужчина лет шестидесяти, был достаточно строг к своим ученикам — композиция требовала сосредоточенности и продуманности. Его лекции были четкими и подробными, а все задания — тщательно прописанными. Здесь было не место импровизации — здесь шла отработка первых и основных навыков.
— Уныло, — прошептала Лидия, когда мистер Сильвер начал читать очередную лекцию, и студенты послушно защелкали по клавишам ноутбуков и планшетов. Кристен писала в тетради. Так ей было удобней и проще.
— Пожалуй.
— Тебе ведь тоже скучно?
Кристен пожала плечами.
— Сбежать бы сейчас, — улыбнулась Лидия. — Сбежать и напиться где-нибудь… Но разве с тобой напьешься, у тебя вон пузо, — она шутливо ткнула пальцем в живот Кристен, и та грустно улыбнулась.