— Кто ты? — спросил Константин, быстро дыша.
— Ты не видел раньше мое лицо? — спросило существо. — Ах, нет, зимой ты видел зверя и тень, но не человека, — он медленно встал на ноги. Они с Константином были почти одного роста. — Не важно. Ты знаешь мой голос, — он опустил взгляд, как девочка. — Я тебе нравлюсь, божий человек? — сторона его лица без шрамов изогнулась в улыбке.
Константин прижался к двери, кулак был у его рта.
— Я помню. Ты — черт.
Мужчина поднял голову, его глаз сиял.
— А? Люди зовут меня Медведем, когда вспоминают. Ты не думал, что рай и ад ближе, чем ты веришь?
— Рай? Ближе? — сказал Константин. Он ощущал все выступы досок за собой. — Бог бросил меня. Он отдал меня чертям. Рая нет. Есть лишь этот мир из глины.
— Именно, — демон развел руки. — Чтобы менять его под себя. Что ты хочешь от этого мира, маленький батюшка?
Константин дрожал всем телом.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что ты мне нужен. Мне нужен человек.
— Зачем?
Медведь пожал плечами.
— Люди делают работу чертей, да? Так всегда было.
— Я — не твой слуга, — его голос дрожал.
— Кому нужен слуга? — сказал Медведь. Он приближался по шагу, понижая голос. — Враг, любовник, страстный раб — возможно, но не слуга, — его красный язык коснулся верхней губы. — Я щедрый.
Константин сглотнул, во рту пересохло. Его дыхание вырывалось с отчаянием, ему казалось, что стены кельи сдвигаются.
— Что я получу взамен на свою… верность?
— Чего ты хочешь? — спросил черт так близко, словно шептал Константину на ухо.
В душе священника была отчаянная скорбь.
«Я молился все эти годы. Молился. Но ты молчал, господь. Если я и заключаю сделки с чертями, то только из — за того, что ты бросил меня», — этот черт выглядел так, словно слышал его мысли.
— Я хочу забыться в преданности людей, — он впервые озвучил эту мысль вслух.