"Visé bien, Саваж Лэндинг, веду вас. Транзит разрешен. Код подтверждения... Бля! Отбой, Саваж Лэндинг! Стойте!"
Кривая безопасности резко взлетела вверх, замигал красным сигнал аварийной ситуации. На контрольной панели Медины возникла новая сигнатура привода, его шлейф нёсся сквозь беззвёздную черноту медленной зоны.
Всё это случилось, и закончилось несколько часов назад, но у Драммер всё равно колотилось сердце. Диспетчер службы движения орал, требуя идентификации от неопознанного корабля, активировались рельсовые пушки. Один выстрел, и все на нелегальном корабле были бы мертвы.
Кривая безопасности падала, показатели возмущений, созданных массой, прошедшей через врата, и её энергией, опускались, пока не прошли ниже порога. Корабль-нарушитель развернулся, на жёсткой тяге рванул в другие врата, и, снова задрав кривую, смылся.
Служба движения, изрыгая проклятия на нескольких языках, отправляла ещё трём входящим кораблям сообщения с указанием оставаться в режиме ожидания. Саваж Лэндинг молчал, но судя по данным, поступающим из их системы, они на зубодробительной тяге оттормаживались, изо всех сил пытаясь не сблизиться с вратами Кастилы.
Она откинулась на спинку. Беда прошла рядом и сама собой развеялась. Дерзкий мудак влетел со стороны Фрихолда и ушёл к Оберону. Потому что он, без сомнения, туда прошёл. Поток излучения из врат Оберона показывал, что у корабля всё получилось. Было рукой подать до разрыва кривой безопасности, но до превращения в летучего голландца ему не хватило. Но вот если бы Саваж Лэндинг прошёл по расписанию, то один, а то и оба корабля могли исчезнуть там, где исчезали корабли при неудачном переходе, где бы это ни было.
В краткосрочной перспективе это значило, что Саваж Лэндинг придётся подвинуть в графике на попозже. Предстоит вообще целая куча задержек. Где-то с десяток кораблей должны будут внести изменения в режимы полётов и скоординироваться с учетом нового графика транзитов. Не столько опасность, сколько геморрой.
И ещё один прецедент не из лучших.
- Мне этим заняться? - спросил Вон. - Или предпочитаете разобраться персонально, мэм?
Отличный вопрос. У политики нет обратного хода. Нажав курок, отдав приказ превратить следующий несанкционированный корабль в груду металлических обломков и сожалений, она уже не сможет отступить. Кое-кто, гораздо лучший в этих вопросах, научил её быть очень осторожной с вещами, которые она не готова повторять постоянно.
Но, ей-богу, это было заманчиво.
- Пусть Медина зарегистрирует переход. Добавьте полную стоимость транзита к счетам Фрихолда и Оберона, включая штрафы за вызванные задержки.
- Да, мэм, - ответил Вон. - Что-нибудь ещё?
Да, - подумала она, - знать бы только что.
Дизайн конференц-зала был предназначен как раз для таких событий. Сводчатый потолок выглядел величественно, словно в соборе. Генеральный секретарь Ли с Земли, стоял за своей трибуной, поворачивая серьезное, но удовлетворенное лицо перед камерами десятков тщательно отобранных новостных каналов. Драммер пыталась делать то же самое.
- Президент Драммер! - выкрикнул один из репортеров, вскинув руку, так же, как когда-то люди на форумах Рима. У неё на подиуме высветилась информация, что это Карлайл Хайям из Манва Ильбо, офис Цереры. Дюжина других журналистов сразу же загалдела, тоже требуя внимания.
- Хайям? - улыбнувшись, сказала она, и остальные затихли. Если честно, то эта часть ей чем-то даже нравилась. Здесь пробуждались давно забытые мечты о театральных подмостках, и здесь было одно из тех немногих мест, где она, казалось, действительно могла на что-то влиять. Большей частью её работа была похожа на попытки запихать воздух обратно в дырявый воздушный шарик.
– Чем вы ответите на опасения Мартина Корчака по поводу транспортной станции?
– Мне бы их сначала послушать, - ответила она. – Ведь у меня столько свободного времени, что некуда девать.
Репортёры засмеялись, а она ощутила их радость. Да, открывалась первая транзитная станция. Да, Земля собиралась выйти из многолетнего экологического кризиса и начать активную торговлю с колониями. Но всё, что их действительно интересовало, это пара политиков, которые постоянно цапались бы друг с другом.
И это было хорошо. Пока они обращали внимание на мелочи, она могла работать над большими проблемами.
Генеральный секретарь Ли, широколицый человек с пышными усами и мозолистыми руками рабочего, прочистил горло. - Если вы не против, - сказал он. - Всегда есть люди, которые с осторожностью относятся к изменениям. И это хорошо. Изменения следует отслеживать, смягчать и подвергать сомнениям. Но эта консервативная точка зрения не должна сдерживать прогресс или убивать надежду. Земля - первый и самый верный дом человечества. Почва, на которой все мы, независимо от того, в какой системе мы сейчас живем, сначала росли. Земля всегда, всегда, будет центральной для величайшего проекта человечества во всей вселенной.