В поезд село 4 офицера и полковник Рыковский, известный тем, что в китайскую войну 1900 года пришёл на выручку отряда есаула Ельца и освободил иностранные миссии.
За это он был награждён орденами св. Владимира, Станислава с мечами, почётного легиона, бельгийским и папскими орденами, ввиду того, что католические миссии принадлежали к этим национальностям.
Все мои спутники-офицеры бодры и веселы, точно мы совершаем увеселительную прогулку, и едем не на театр войны.
Иногда только послышится фраза:
— Если придётся вернуться…
Но она производит какое-то мимолётное впечатление.
Снова слышатся смех, рассказы, остроты, льётся оживлённая беседа, поднимаются тосты.
Вчера на мой тост за нашу доблестную армию, полковник Леш любезно ответил тостом за другую тоже сильную армию — русскую печать.
Нечего и говорить, что все предлагаемые тосты сопровождаются восторженным «ура», которое оглашает стены вагона-ресторана.
Запоздавший скорый поезд из Иркутска на конец встретили.
С ним ничего не случилось — он просто сбился с расписания и принуждён был выжидать на станциях.
Кстати о сибирских скорых поездах.
Они далеко не соответствуют тем описаниям, которые появились в печати.
Кухня в ресторане отвратительна и безумно дорога.
Добраться бы хоть до Мукдена!
Едем, всё едем!
Несмотря на комфорт «сибирского поезда», становится утомительно.
Все как-то осовели и ослабли.
К тому же наступили жары — в вагонах душно, а на станциях целые тучи комаров, жалящих немилосердно.
А впереди ещё очень далёкий и очень трудный путь.
Предполагается, что мы приедем в Ляоян не раньше пятого июня, если не будет задержки в поездах, так как от станции Маньчжурия поедем с воинскими поездами, единственными, которые там ходят.
Прибыли в Омск, где я неожиданно встретился с петербуржцем, капитаном Шлейфером, временно командированным сюда в управление по передвижению войск.