Джо ухмыльнулся и, протянув Левше журнал, открытый на пятьдесят второй странице, указал на маленькую заметку внизу, обведенную черным.
— Взгляни-ка на это, — сказал он.
Левша прочел заметку, извещавшую о кончине пастора Лэнсвиллской церкви и завершавшуюся сообщением о том, что замены покойному пока не последовало. Потом он уставился на Джо с удивлением и спросил:
— Ну и что?
Джо выпрямился по-театральному и очень четко произнес:
— Алмаз Петтигрю. Левша стиснул кулаки.
— Старуха! Та, что звонила в ФБР!
— К счастью, — напомнил Джо, — Федеральное бюро не занимается золотыми приисками. А к тому времени, когда она обратилась по нужному адресу, мы были уже далеко от Лэнсвилла.
Левша нахмурился:
— Думаешь тряхнуть ее снова?
— На этот раз, — пояснил Джо, — я хочу алмаз. И не менее. Алмаз.
— Она нас вспомнит.
— Она никогда тебя не видела, — возразил Джо. — Я все утро ломал голову. Подумай, Левша. Каким я тогда был в Лэнсвилле? Черные усы и черные волосы?
— И монокль?
— Нет, вряд ли. По-моему, усы. Левша призадумался.
— Ты прав. Усы.
— Ну так вот. Пораскинь мозгами. Что, если так: чисто выбритый, седовласый, в круглых очках — вот как у Симпсона, к примеру.
Левша поглядел поверх стола на Симпсона, моргающего и бубнящего цифры, и кивнул.
— Неплохо, — сказал он. — Ну и кто ты будешь? Брокер? Директор колледжа?
— Не глупи. — Джо сгреб журнал. — Я — новый священник. Оказавшись на свободе, они обнаружили в миле от тюрьмы закрытую автозаправку. Левша отпер дверь, потом распахнул ее бесшумно, и они с Джо проскользнули внутрь, — как раз в тот момент, когда вдалеке взвыли сирены.
— Они поняли, что мы смылись, — прошептал Левша.
— Нет, — возразил Джо, — пока они поняли, что нас нет в камерах, только и всего. — Он прикрыл дверь. — Вот почему хорошо запирать за собой двери. На это уходит секунда, а выигрываешь целый час. Вначале они обыщут здание, а уж потом пустятся в погоню.