Староста передала Вале приказ Ивана Николаевича: отнести лыжи в школу, а потом пойти в класс и посушиться там у батареи.
В пустом классе было уютно и тихо. На стене висела географическая карта. Она показалась Вале необыкновенно приветливой и мирной: ей требовалась лишь безобидная указка и не нужны никакие распроклятые лыжи. Валя ласково погладил ладонью Уральские горы.
Когда прозвенел звонок, первой в класс вбежала Пустовойтова. Она подбежала к Вале и с восторгом сказала:
— А здорово ты шлепался! Мы чуть со смеху не умерли!
Валя крепко подпер одной рукой подбородок, чтобы не задрожал, чего доброго, а другой поправил на носу очки.
— Вам… всем хорошо смеяться. А вот на моем бы месте… Когда зрение никуда не годится…
Валька сразу притихла, заглянула ему в лицо и спросила:
— Слушай, а ты, может, потому и шлепался, что плохо видишь, а?.. Ты, может, и на доске-то ничего не видишь, а?..
Валя промолчал. В очках он видел прекрасно все, что было написано на доске, но уж раз ляпнул, то сиди и помалкивай.
Весь следующий урок Валька заботливо подставляла ему свою раскрытую тетрадь.
— Ты, если не видишь чего на доске, то у меня списывай. Не стесняйся.
После звонка с урока Валька вдруг собрала учебники, тетрадки и, ласково тронув Валю за плечо, тоном заботливой мамаши сказала:
— Ты уж тут как-нибудь без меня побудь. А я отпросилась сегодня. У меня дома дел по колена. И как ты тут один-то останешься! Горе мне с тобой!..
Вернувшись после уроков домой и поднявшись к себе на четвертый этаж, Валя, как всегда, сунул ключ в замочную скважину. Но дверь не открылась: она была закрыта изнутри на крючок.
Может быть, мама зачем-нибудь забежала домой с работы?
Валя позвонил.
За дверью раздался топот детских ног, и через несколько секунд солидный дошкольный бас строго спросил:
— Кто там?
Понятно! Въехали соседи по квартире!
— Откройте, пожалуйста. Я здесь живу, — вежливо произнес Валя.
Малыш зашмыгал носом и дверь не открыл.
Вести дальнейшие переговоры Валя счел для себя унизительным.