«Пять, шесть, семь», — считала Валька. Сколько-то их еще чистить!
А потом еще нужно будет подмести и вымыть пол, выгладить и развесить занавески, расстелить скатерти и салфетки.
Кто-то за Валькиной спиной тихонько покашлял.
Наверно, Димка. Набегался на коньках, простыл. Надо сказать матери, чтобы дала ему на ночь липового чаю.
Валька вздохнула и откинула за плечо косу, которая то и дело лезла пушистым кончиком в кастрюлю с начищенной картошкой.
Сзади, за Валькиной спиной, испуганно ойкнули. Валька обернулась и увидела стоящего в раскрытых дверях кухни Валю.
Она обернулась не сразу, и Валя после своего громкого «ой!» еще несколько секунд смотрел на светлую Валькину косу с пушистой метелкой и голубым бантом на конце и старался сообразить, как Валька сюда попала, почему она тут хозяйничает, и вообще, что же это за чепуха получилась.
И лишь когда Валька обернулась и Валя увидел ее страшно изумленные глаза, он сообразил, наконец, что Валька Пустовойтова теперь его соседка.
— Ты… ты ко мне? — обрадовалась Валька.
Она сорвалась с места, швырнула в кастрюлю недочищенную картофелину, вытерла мокрые ладони о брюки, воскликнула: «Господи, как хорошо-то!» — и, вытянув из угла кухни табуретку, поставила ее перед Валей.
— Вот, садись! А я только сейчас думала: «Вот никто не догадается зайти сказать, что на тех уроках задали, на которых я сегодня не была». А ты догадался. Вот здорово! А откуда мой адрес узнал? У меня ж новый теперь. Никто в школе его, небось, и не знает… Погоди, я сейчас за дневником сбегаю и все запишу. Вот ты, оказывается, какой! Вот молодец! Да ты садись, садись!
И Валя, как дурачок, уселся. На свою собственную табуретку.
А Валька, сияя от радости, притащила дневник, вынула из кармана брюк огрызок карандаша и приготовилась записывать номера задач и параграфов.
Валя наконец-то опомнился. Стало ему мучительно стыдно за то, что он и в самом деле не догадался зайти к Вальке.
— Это… это же не я… То есть, я хотел сказать, что я не пришел… То есть я не собирался. Я не к тебе, — смущенно забормотал он, вскакивая с табуретки.
Валька еще раз вытерла ладони о брюки, подняла упавшую табуретку и растерянно уставилась на Валю непонимающими, обиженными глазами.
Дверь, ведущая в коридор, внезапно открылась, и на пороге кухни появился светловолосый богатырь лет шестнадцати.
Следом за ним двигался богатырь поменьше, лет десяти.
А позади топотал малышок-крепышок, с которым Валя уже познакомился.
— Валька, — небрежно проронил старший. — Что этой кильке в очках от тебя надо?
Физиономия у «богатыря» была отчаянно-смелая, нахальная. У него были широкие плечи и большие, наверно очень крепкие, кулаки.
Валина ладонь, сжимавшая в кармане ключ от комнаты, сразу вспотела.