Сколь ни ограниченны по своей природе слова — все же они способны передавать опыт прозрения древних поколений. Так и наши физические тела могут служить сосудами, несущими в себе Божественное величие через странствия, предназначенные им судьбой. Вот ради чего авторы пропустили сквозь себя каждое слово учения Лао-цзы и стремились к тому, чтобы этот перевод отпечатался в уме и отозвался в сердце каждого человека — так же, как в свое время это сделал оригинальный текст. Учение Лао-цзы раскрывает сердце и укрепляет волю. Его вселенская сила не знает культурных границ.
Трактат Даодэ-цзин написан на древнекитайском языке, который с трудом понятен сегодня даже китайцам. Более того: его автор намеренно использовал многозначные слова и термины. Добавьте к этому тот общеизвестный факт, что некоторые ключевые китайские понятия не имеют точных соответствий ни в английском, ни в русском языках. В силу подобных причин практически невозможно сохранить и передать читателю этот текст в первозданном виде.
Как уже говорилось, настоящая книга опирается на новый перевод трактата на английский язык, осуществленный Дао Хуанем при содействии Эдварда Бреннана. Переводчики стремились живо и точно донести до современного западного читателя сущность текста Лао-цзы. В полном объеме новый перевод представлен в конце книги. В главах книги отрывки из Даодэ-цзина даны наклонным шрифтом. После каждого отрывка в скобках указан номер главы и стиха. Например, стихи 2–5 из главы 3 обозначаются следующим образом: (3:2–5).
Джеймс Леже в своем предисловии к переводу книги «И-Цзин (Книга Перемен)» издания 1882 года описывает трудности перевода с китайского языка следующим образом: «Письменные знаки китайского языка отображают не слова, но идеи, и последовательность этих знаков представляет не то, что автор хочет сказать, но то, что он думает». Письменные знаки китайского письма — это иероглифы, которые представляют собой графические изображения абстрактных идей. Леже объясняет, что, когда сознанию переводчика посредством этих письменных символов удается «вступить в контакт» с сознанием автора, он может изложить воспринятые идеи в иной форме — так, чтобы наилучшим образом донести смысл до своих соотечественников. «При работе с древними китайскими текстами, — пишет Леже, — переводчику приходится не столько перетолковывать отдельные символы, начертанные автором, сколько передавать его мысли — словно вглядываясь своим сознанием в сознание автора». Подобный контакт с сознанием автора древнего текста и является ключевой особенностью предлагаемого нами перевода Даодэ-цзина.
Кроме того, данный перевод основан не на искаженной «стандартной версии» текста Даодэ-цзин, утвержденной Ваном Би в III столетии. Мы переводили трактат по тексту из списков, обнаруженных китайскими археологами в 1973 году близ деревни Мавандуй (пров. Хунань). Дао Хуань верит в аутентичность именно этого текста и обращается к «стандартной версии» только в тех случаях, когда в мавандуйской встречаются пробелы.
Разумеется, что за два с половиной тысячелетия этот текст переводился и комментировался бесчисленное количество раз. И нередко эти переводы, толкования и рассуждения начисто заглушали в нем искру просветления, мудрости и мистической истины. И все же суть текста дошла до нас сквозь века, сохранив целостность и чистоту, — вопреки рассуждениям философов, манипуляциям политиков, стратегиям военачальников, толкованиям ученых, украшательству любителей медитации и молитвам верующих.
Сравнивая мавандуйский текст с другими источниками, Дао Хуань обнаружил ряд искажений. На протяжении столетий философы-лаоисты стандартизировали Даодэ-цзин как свой базовый философский текст, пренебрегая его практической составляющей, совершенно необходимой для понимания сущности трактата. Некоторые даосы, подвергшиеся влиянию буддизма, полагали, что Даодэ-цзин перегружен парадоксами и софизмами. В результате появилось множество вариантов текста, искажающих его исходный смысл. Дао Хуань обнаружил, что подобные искажения свойственны и английским переводам Даодэ-цзина.
Во избежание ошибок иностранному читателю придется попытаться соединиться с сознанием самого Лао-цзы, а не полагаться на чужие попытки осознать и пересказать его учение. Ориентируйтесь на энергетические вибрации Лао-цзы, а не на словесный перевод. Почувствуйте духовный импульс самого Автора. Именно для того, чтобы помочь в этом широкому кругу читателей, современные даосские мастера и создали эту книгу. В ней постарались отразить сущность состояния потока сознания Лао-цзы и передать вибрации безмолвного произнесения Дао.
О транслитерации
Существует несколько систем английской транслитерации китайских слов (передачи иероглифов английскими буквами). Как и в предыдущих книгах Мантэка, авторы использовали здесь систему Уэйда-Гилеса, в которой основные китайские понятия обозначаются Тао, Lao Tsu, Chi, Ching и т. д. (В пинине — соответственно Dao, Lao Zi, Qi, Jing). Некоторые китайские слова традиционно оставлены в пинине.
Книга о живой мудрости Даодэ-цзин напоминает мост, с помощью которого может осуществиться сознательная связь между человеком и чудесами Вселенной — Божественным мирозданием. Пусть этот мост послужит промежуточной точкой между миром внутренним и внешним, между информацией внутренней и внешней — между посвященными и теми, кто владеет Божьим даром, но пока еще не создал этот мост внутри себя. Такой мост или «дверь» — необходимое средство человеческого общения, общения между теми, кто вошел в эту дверь, и теми, кто растерянно бродит снаружи, пока не пройдет посвящение.
Чтобы открыть дверь, необходимо быть к этому готовым и необходимо завершить процесс очищения. Иначе скрепляемая сердцем передача учения от учителя к ученику не может состояться. Эта «дверь» олицетворяет особую сферу Божественного сознания — линию, соединяющую две противоположные стороны; подвижную реку, касающуюся обоих берегов.
Читая нашу книгу, воспринимайте ее слова так, словно вы слушаете живого и уважаемого вами рассказчика. Прислушивайтесь к внутреннему диалогу своего сознания, к неспешному обмену мыслями между вашим истинным Я и Богом, — и подлинный смысл учения озарит вас своим светом.
Даосские упражнения, предложенные в книге, направлены на то, чтобы опустошить ум, наполнить жизнью живот, смягчить волю и укрепить характер, — эти важные физические, эмоциональные и духовные качества помогут вам раскрыть внутренний смысл учения Лао-цзы. «Опустошить ум» — значит дать своему разуму покой и позволить ему вернуться в младенческое состояние. Лишь когда ум пуст, тело наполняется любовью и дух являет себя. «Наполнить жизнью живот» — значит наполнить живот очищенной ци. «Смягчить волю» — значит полностью принять свое тело-ум и весь мир вокруг через снижение запросов эго и ослабление воли к самообману-наказанию. И наконец, «укрепить характер» — значит принять свой истинный характер (подлинное Я) и позволить уму воссиять.
Итак, авторы этой книги предлагают читателю собственную передачу учения Лао-цзы. Его слова стали их словами. Вы не найдете здесь текст Лао-цзы — он растворился в сердцах авторов. То, как вы получите эту передачу, зависит от того, насколько ваше сердце ведомо верой. Дао всегда здесь, трактат Даодэ-цзин всегда актуален, Лао-цзы всегда улыбается нам. Дао вечно открыто для тех, кто готов идти к тайне жизни и далее — за ее пределы.
Следующие главы явились результатом совместных усилий двух мастеров, практикующих совершенно разные подходы к даосскому учению. В даосской литературе имеются упоминания о Восьми Бессмертных — легендарных даосских мастерах. У каждого из них был свой особый подход к Дао. При этом их объединяет общий опыт, ибо все они обрели единство с миром, эволюционировав до уровня вечной вселенской пустоты — всеобъемлющего Дао. Поэтому хотя мастера Чиа и Хуань и приближаются к Дао посредством различных сфер опыта, конечная цель у них одна. А нам с вами посчастливилось воспользоваться плодами опыта их обоих.
Обладая большим опытом преподавания Дао в условиях западной культуры, Мастер Чиа в этом «дуэте» выступает в роли старшего брата. Он давно преподает практики, направленные на достижение У-цзи (источника всех вещей, недифференцированной первозданной пустоты), духовного бессмертия и физически-духовного бессмертия, и широко известен как преподаватель основ даосских практик, посвященных вопросам оздоровления и обретения внутреннего покоя. В основе практикуемого мастером Чиа подхода к даосскому пути лежит работа с физическими и духовными энергиями, что подразумевает развитие способности ощущать ци (витальную энергию, или жизненную силу) и цзин (половую субстанцию, или животворящую энергию) и культивировать эти энергии, а также методы их накопления и очищения с дальнейшим превращением в шэнь (духовную энергию). С помощью шэнь можно войти в У-цзи, вернуться к Дао и обрести бессмертие. При этом Мантэк Чиа подчеркивает приоритет практической работы по культивации энергии: «Дорогу осилит идущий!»
Дао Хуань практикует более интроспективный подход к Дао, ориентируясь на эмоционально-психологическое освобождение. Однажды во время медитации Хуань напрямую воспринял учение Лао-цзы. Это было духовное посвящение, когда он «постиг Дао и обрел связь с мощной традицией внутренней алхимии». С того дня он живет погруженный в двадцатипятивековую даосскую традицию, соединившись со священным учением через энергию Лао-цзы. Позднее Дао Хуань получил посвящение при даосской школе Драконовых Ворот, в которой отдается предпочтение нэйдань — практике внутренней алхимии. Следуя с тех пор этой ветви даосского пути, Дао Хуань сосредоточивается, в первую очередь, на таких внутренних аспектах даосской практики, как нэйдань, йога снов и другие медитативные практики.
Основу данной книги составляют комментарии и практическая информация о Даодэ-цзине, написанные Дао Хуанем. Мантэк Чиа дополнил эту работу своей точкой зрения на некоторые вопросы, а также описал ряд практик, оправдавших себя за многие годы его преподавания в разных странах мира. Основной упор в книге сделан на практическом значении культивирования Дао (Пути мироздания) и дэ (добродетели). Когда человек в своей повседневной жизни и в процессе развивающих занятий помнит о Дао и дэ — преображается и он сам, и все его дела.
Трактат Даодэ-цзин и даосские практики, описанные в этой книге, возникли в обществе, весьма отличном от современного. В Древнем Китае безраздельно властвовали мужчины. Вся полнота политической, гражданской и финансовой власти принадлежала сильному полу, женщины же практически не имели возможности жить и действовать независимо. Этот порядок вещей не мог не отразиться на языке древней даосской литературы, а следовательно, и на тексте даннрй книги. Однако авторы постарались сделать так, чтобы книга была в равной степени интересна и полезна как мужчинам, так и женщинам.
Дао, высказанное вслух, — уже не вечное Дао.
Имя написанное — уже не вечное имя.