Проводник ничего не сказал и пошёл кипятить чай.
Вспомнив, что мне надо побриться, я выглянул в коридор.
Около кипятильника стоял чернобородый и смотрел в мою сторону.
Я вздрогнул и захлопнул дверь.
Через час в дверь постучали. Вошёл проводник со стаканом чая.
- Извините, - сказал он, - не хотите ли чайку, а?.. Я сам когда-то служил матросом… Скорее ехать нельзя, сами понимаете. Вы уж извините.
Из-за этого чернобородого я так расстроился, что не стал в поезде бриться.
Интересно, что ему от меня надо?
В Корсакове моему приезду очень удивились.
- Вы из Москвы? Так быстро? Первые спасатели подошли к кораблю только что. Пробоина большая - придётся поработать. Если хотите, сейчас туда идёт катер с людьми. Бегите на причал.
На катере было полно народу, вся палуба завалена ящиками.
Спуститься в каюту я отказался.
Отсюда лучше видно.
С выстрелом завелись моторы. Катер рывком отошёл от причала и помчался к выходу из порта.
Шлёп, шлёп! - прыгал он с одной волны на другую.
Он бился о волны, захлёбывался, торопился.
В полдень на горизонте показались три корабля. Один большой и два маленьких.
Большой стоял без движения. Маленькие сновали вокруг него.
- Спасатели. Буксиры, - сказал командир катера. - Пластырь заводить будут.
Катер описал дугу около большого корабля. На его палубе стояли португальские матросы и махали нам тёмными шапочками.
Когда катер проходил под кормой корабля, я прочёл его название.
Медными нерусскими буквами на корме было написано по-португальски: