— Я умею себя вести, — сказала она ровным голосом. — Все-таки это званый вечер.
— Это верно, — согласился Питер и отошел в сторону.
Джин откинула со лба короткую прядь кудрявых темных волос и поежилась. Затем она почувствовала чью-то руку на своем плече и, взглянув вверх, увидела Сильвию.
— Джин, можно я присяду рядом с тобой?
— Ну конечно. Как хорошо ты выглядишь, Сильвия. У меня еще не было возможности пообщаться с тобой с тех пор, как я приехала домой.
— Это вполне понятно. Ты позволишь мне побеседовать с тобой о том, что меня совершенно не касается?
— Я тебя слушаю. Так о чем ты хочешь поговорить со мной?
— Точнее будет сказать не о чем, а о ком — о Питере.
— Сильвия, я думала, ты выше этого.
— Выше чего?
— Я знаю, что ты его адвокат. Но я не думала, что ты воспользуешься вечеринкой, чтобы уговорить меня помириться с ним.
— Вовсе нет, Джин. Я совершенно не собираюсь заниматься уговорами. Я всего-навсего хочу сказать вот что. И ты, и Питер пришли на вечеринку. Ни один из вас не знал, что и другой тоже будет здесь. Так не лучше ли тебе перестать дичиться?
Джин не могла удержаться от улыбки.
— Сильвия, я не выношу тебя как адвоката, но как человек ты мне ужасно симпатична.
— Джин, ты очень милое дитя, но у тебя очень трудный характер.
— Пожалуй, потруднее, чем у тебя.
— Не знаю. Но он тебе так не идет.
— Сколько тебе лет, Сильвия? — внезапно спросила Джин.
— А ты не проболтаешься?
— Вот тебе крест!
— Тридцать четыре.
— Сильвия, ты просто потрясающая женщина.