— Помирился ты с ним?
— Нечего нам мириться. Выгнать надо бездельника, и дело с концом… А еще думал я, Аня, хорошо бы Ванюшку на его место…
— Не пойдет Ванюшка на железную дорогу.
— Почему не пойдет?
— Не лежит у него душа к машине.
— А куда он пойдет?
— В садоводы.
— Баловство. Это его старик с толку сбивает.
В это время хлопнула дверь и послышалось осторожное шарканье ног. Через минуту в комнату вошел высокий, сухой старик. Короткая белая борода обрамляла его лицо. Он подошел к окну, нагнулся и долго стоял в таком положении, слегка покачиваясь в разные стороны.
— Ты чего, отец? — спросил Степан Васильевич.
— Не спишь?
— С вами разве уснешь? Дыму напустили целую комнату.
— Не надо было рамы выставлять. Поторопился.
— Я же, значит, и виноват?
На это старик ничего не ответил. Он снова присел у окна и начал что-то разглядывать.
— Чего ты высматриваешь? — снова спросил Степан Васильевич.
— Градусы. Глаза совсем сдают, ничего не разберу.
Степан Васильевич подошел к окну. Снаружи был приделан термометр, чтобы в любое время года можно было знать температуру на улице.
— Семь градусов.
— Какие градусы? — спросил старик. — Выше или ниже?
— Выше.
— А ты не ошибся?