А самая крупная добыча досталась, в конце концов, хитрым земным финансистам, образовавшим гигантскую Межпланетную Компанию по Металлам и Минералам, которая постепенно скупала или поглощала конкурентов, пока не стала владеть всеми межпланетными кораблями и высасывать прибыли из шахт на всех планетах.
Стареющие, обнищавшие, объявленные теперь непригодными к полетам — их единственной работе, уцелевшие пионеры космоса держались друг друга. Соединяя свои скудные случайные заработки, они жили мечтой когда-нибудь снова подняться в космос. Но сейчас последняя надежда Джона Норта и его товарищей, казалось, угасла навсегда.
— Какой страшный стыд для Компании — держать тебя привязанным к Земле, — повторил Уайти Джонс. — И только потому, что ты чуть старше мальчишки.
— Они еще попросят нас вернуться, — вновь изрек Хансен.
— Где этот чудак Коннор? — раздался сердитый пронзительный голос старого Питерса. — Я голоден и хочу ужинать.
— Утихни, старый бродяга, — ответил Коннор. Бывший офицер ставил на стол потрескавшиеся тарелки. — Идите, ребята!
Они вскрыли жестянки с синтепивом. Ели жадно, молча. Насытившись, стали обсуждать последние межпланетные новости: о судах, считающихся пропавшими, о рекордном перелете на Меркурий, о недавнем финансовом пиратстве Компании на Юпитере.
Разговор, как и всегда, перешел на прошлое. «Я помню, как…» «А вы помните, как…»
Джон Норт испытывал в этот вечер чувство гнетущей бесполезности. Он знал, что вся их нищая компания пытается убедить самих себя в том, что они еще кому-то нужны, что мир еще помнит об их былой славе. Но сегодня он не мог попасть в тон разговора старых своих друзей.
Уайти прервал вдруг горячий спор с Коннором и спросил его:
— Джонни, этот сумасшедший ирландец считает, что Кэрью мог бы достичь Плутона в своем третьем перелете, если бы постарался. Я сказал ему, что он дурак. А ты что думаешь?
Норт ответил с горечью:
— Думаю, все мы призраки, спорящие о тенях.
Все изумленно взглянули на него. Но горечь, которую Норт сдерживал весь день, вдруг выплеснулась наружу.
— Какая нам польза от всех этих разговоров о прошлом? Какая кому разница, кем мы были двадцать лет назад? Мир забыл обо всем этом. Лучше забыть и нам. Лучше нам забыть все о космических полетах и попробовать что-нибудь еще.
Уайти ответил ошеломленно:
— Но мы не умеем ничего, кроме этого.
— Мы можем стать садовниками, фермерами, кем угодно, — вспыхнул Норт, вскакивая. — Это будет лучше, чем жить всегда в забытом всеми прошлом.
И сразу ощутил острое раскаяние, увидев слезящиеся глаза старого Питерса, отчаяние в пустом взгляде Стини, тень сердечной боли на лице Уайти.
— Простите меня, ребята, — пробормотал он, отворачиваясь. — Я просто сорвался, кажется. Пойду подышу свежим воздухом.
Он распахнул дверь и тотчас же остановился. Там стояла девушка в легком белом платье из синтешелка. Рука ее была поднята. Она, видимо, только собралась постучать.
Она негромко вскрикнула от неожиданности:
— Вы меня испугали…
Норт окинул ее взглядом. Девушка была молода, высока ростом, движения ее были угловаты, но по-своему прелестны. Он увидел темные волосы, блестящие карие глаза, приоткрытые губы.
— Здесь ли живут эти люди? — серьезно спросила она, достав блокнот и стала читать: — Майкл Коннор, Джон Норт.
— Да, это наша резиденция, — иронично ответил Норт. — Чему обязаны честью вашего посещения?
Он подумал, что девушка была очередной сотрудницей какого-то из благотворительных обществ, уговаривающих время от времени их маленькую группу принять государственную милостыню.
Милостыню тем, кто проложил империи пути через миллионы миль пространства, тем, кто открывал миры!
2. УРАНИАНСКИЙ КЛАД
Девушка, казалось, ощутила враждебность в жестких чертах Норта, так как в ее манерах появилась какая-то неловкость.