— Поезжай в Тахо или еще куда-нибудь на несколько недель, — сказал он. — Покатайся на лыжах. Ты только сама себя накручиваешь и причиняешь себе боль.
— Я в порядке.
Музыканты остановились, и люди зааплодировали. Она была действительно хороша. Мой брат смотрел на нее восхищенными глазами, поднимая в ее сторону свой бокал. Когда она увидела его, ее подбородок сжался в гневе. Видимо, он знал ее достаточно хорошо, чтобы вывести из себя.
Он наклонился и прошептал мне на ухо:
— Я, черт возьми, прекрасно знаю, насколько ты не в порядке…
Я посмотрела в его глаза, зная, как прекрасно он меня понимал. Он исцелил себя сам, соблазнив первую встречную. Не думаю, что смогу воспользоваться этой же стратегией.
Я перестала рассуждать над этим, когда певица напрямую направилась к нашему столику.
— Привет, Джонатан, — сказала она, фальшиво улыбаясь.
— Моника, — сказал он. — Это Тереза.
— Это было прекрасно, — произнесла я.
— Спасибо.
— Ты была невероятной, — произнес Джонатан. — Я никогда не слышал чего-либо подобного.
— А я никогда не слышала о мужчине, пытающемся склеить другую девушку, между петтингом со мной и траханьем всеми возможными способами в один и тот же день.
Я чуть не подавилась своим коктейлем Cosmo. Джонатан засмеялся. Я почувствовала сожаление к этой девушке. Она выглядела так, будто сейчас расплачется. В тот момент я ненавидела своего брата. Ненавидела его за то, что он не только играл с ее чувствами, но также до сих пор смотрел на нее, будто хотел съесть живьем.
Когда я увидела, как она смотрит на него в ответ, я поняла, что он победил. Он будет трахать ее и еще дюжину других, а она даже не будет понимать, что происходит. Я не могла на это смотреть.
— Я пошла в дамскую комнату, — сказала я, проскользнув между ними, не оглядываясь.
Остановившись у стены кабинки, я стала разглядывать одинокую ленту туалетной бумаги, свисающую с рулона.
У меня было несколько упаковок салфеток в сумке на случай, если мой брат приведет меня на какую-нибудь свалку, но я не хотела их использовать. Я хотела докопаться до своего чувства пустоты и найти выход.
Голос Дэниэля, перечисляющий то, что я брала с собой просто „на всякий пожарный“, его лицо, улыбающееся, когда мы выходили на улицу, чтобы пойти на какое-то благотворительное мероприятие — он в смокинге, я в чем-то, держащая в руках атласный клатч, в который у нормальной женщины войдет только губная помада и изюминка.
— У тебя там опять полный набор? — спросил он.
— Конечно.
— Пространство и время твои рабы.