— У каждого должен быть выбор, — раздалось у него за спиной.
Хьюго обернулся и обнаружил Георгия стоящего на пороге с двумя чашками кофе в руках. На «консультанте» был все тот же пижонский френч.
— Я мог упасть кому-нибудь на голову, — сказал Хьюго, закрывая окно.
— Не могли. На уровне тридцатого этажа широкий, бетонный «козырек», — сообщил Георгий и протянул одну чашку гостю.
— Пустили на самотек? — забирая чашку, полюбопытствовал Хьюго.
— Убийство грех.
— Самоубийство еще больший.
— Вы верующий? — искренне удивился «консультант» и уточнил, — кибергуманист или все-таки сторонник традиции?
— В анкетах писал «КГ», — признался Хьюго.
— Почему так? Почему в анкетах «КГ»? — не понял его Георгий.
— Удобнее, «КГ» включает в себя традицию, а традиция не включает в себя кибергуманизм, — ответил он и попробовал кофе. — Хороший кофе.
— Хороший, — согласился с ним «консультант» и присел на край кровати. — Понимаете зачем я здесь и кто я?
— Думаю, что вы какой-нибудь секретный сотрудник из не менее секретной службы и вы пришли сообщить мне о моей дальнейшей судьбе, — равнодушно поделился своими соображениями Хьюго и спросил: — Что было в том шприце? Слишком комфортно себя чувствую. Можно мне еще?
— Не стоит, вызывает привыкание, — ответил «консультант», — вы проницательный человек.
— Я не человек. Я штамповка.
— Не упрощайте. Вы человек. Правда, это все, что у вас, на данное время, есть.
— Неужели у меня может появиться что-то еще?
— Некоторым репликантам удалось в «зоне непричастности» завести семью и начать жить заново.
— Для этого нужно забыть все, что я любил. Невозможно, - покачал головой Хьюго.
— Можно посвятить себя работе, — продолжил Георгий, — я знаю одного, подобного вам, он служит в армии.
— В этой «зоне»?
— Нет. Но у него не было близких.