В это время снизу поднялся небритый тип в подтяжках; выпучив глаза, он уставился на полицейских.
— Я видел, как она подошла, — заявил он. — Сразу подумал: ненормальная. Знал бы — ни за что бы ее не впустил.
Констебль с некоторым неудовольствием повернулся к нему.
— А вы кто? — спросил он.
— Апшоу моя фамилия, — ответил небритый, — Вильям Апшоу. Мы с женой снимаем тут цокольный этаж.
— Этот человек нагло лжет, — сказала миссис Эллис, — он здесь не живет и никогда не жил — он из этой же шайки грабителей. Внизу никто не живет, кроме моей прислуги — точнее, кухарки — Грейс Джексон, и, если вы обыщете помещение, вы наверняка обнаружите, что она лежит где-то связанная, с кляпом во рту — и это, может быть, дело рук негодяя, который перед вами!
Она потеряла всякий контроль над собой. Ее голос, обычно выдержанный и спокойный, поднялся до истерического крика.
— Ясно, ненормальная, — заметил небритый, — вон у нее даже солома в волосах.
— Помолчите, пожалуйста, — приказал констебль и повернулся к своему спутнику, который что-то зашептал ему на ухо.
— Да, да, — сказал он, выслушав. — Справочник есть. Сейчас проверим.
Он раскрыл и стал листать какую-то книгу. Миссис Эллис лихорадочно следила за ним. До чего несносный тупица! И почему только прислали именно его, явного дурака и тугодума?
Тут констебль повернулся к мужчине в роговых очках и спросил:
— Это вы Генри Болтон?
— Совершенно верно, — с готовностью подтвердил тот, — а это моя жена. Мы занимаем первый этаж и дополнительно одну комнату наверху — у жены там студия. Фотостудия, художественная съемка.
На лестнице послышались шаркающие шаги, и в холл спустилась мерзкая старуха сверху.
— Моя фамилия Бакстер, — представилась она. — Я бывшая артистка — Билли Бакстер, может, слыхали? Снимаю тут комнату на втором этаже. А эта особа наверняка шпионка. Я сама лично видела, как она стояла наверху под дверью и подглядывала в замочную скважину. Можете меня записать в свидетели.
— Значит, она здесь не проживает? — спросил констебль. — Я так и предполагал — под этим номером ее фамилия не значится.
— Мы ее первый раз видим! — сказал Болтон. — Мистер Апшоу ее впустил чисто случайно; сперва она вошла без стука ко мне в кабинет, потом ворвалась к моей жене в студию, осыпала ее угрозами и в истерическом состоянии вызвала полицию.
Констебль взглянул на миссис Эллис:
— Желаете что-нибудь заявить?
Миссис Эллис сглотнула слюну. Только бы сохранить самообладание, только бы сердце не стучало с такой бешеной скоростью, только бы подавить слезы, уже подступавшие к горлу…
— Констебль, — сказала она, — произошло ужасное недоразумение. Вы, по-видимому, на этом участке человек новый, и ваш помощник тоже — его лицо мне незнакомо, — но если бы вы связались со своим непосредственным начальством, все бы мгновенно выяснилось. Там меня наверняка знают — я живу здесь уже давно. Моя кухарка, Грейс, служит у меня много лет. Я вдова; мой муж, Вилфрид Эллис, скончался два года назад; у меня девятилетняя дочка, сейчас она в школе. Сегодня днем я вышла погулять, и за время моего отсутствия эти люди вломились ко мне в дом; все мое имущество они вывезли или уничтожили — не могу вам точно сказать — и учинили полнейший разгром. Если вы сейчас же созвонитесь со своим начальством…