В этапной избе Власыч долго ворочался, не мог, видимо, уснуть, потом спросил:
– А мы-то доживем, Феликс? Или вы спите?
– Нет, не сплю, – погодя ответил Дзержинский. – Вы спрашиваете, доживем ли. Но разве это и есть самое главное? Я думаю, что доживем. Но если бы даже и нет, разве мы могли бы жить иначе?
Власыч ничего не ответил, только вздохнул громко.
Все произошло так, как предсказал старик Руда.
Верный человек в Верхоленске действительно дал лодку-душегубку, выдолбленную из древесного ствола.
Лодка могла поднять одного человека, на крайний случай в ней могли уместиться двое, но уже до того плотно, что самое ничтожное движение в челноке приводило к тому, что вода переливалась через борт.
– Шевелиться никак нельзя, – говорил верный человек, пихая ногой, обутой в новый юфтевый сапог, свою душегубку. – Как шевельнешься, так и воды наберешься. Понял?
И бревна поберегись, бревно-плывун при ночной тьмище обязательно ваш пароход может перевернуть. Понял? Теперь запомни место, где я челнок захороню. . Вон она, дорога, понял? Как с этапки выйдешь ночью, иди на церковь, после на лабаз, после на обчественный колодезь. И все левой руки держись, направо не гляди. Понял?
День был теплый. Однако верный человек был в барнаулке, в кожаных штанах, в теплом шарфе.
– Погоды хорошей на ночь не жди, – продолжал он наставлять. – Возьми с собой на обогрев спирту или казенного вина. Погляди вон на избы: дым так и стелет до самой земли, – не то дождь будет, не то туман. День-то нынче какой?
– Четверг, – сказал Дзержинский.
– Тяжелый день, – вздохнул мужик. – Дело надо начинать либо во вторник, либо в субботу. . А в пятницу –
нехорошо.
Помолчали.
Моросил скучный длинный дождь. Лена катила у ног серые воды, пузырящиеся от дождя. Хрипло кричали в поселке петухи.
– Раньше как после полуночи дело не начинай, – сказал верный человек. – Слушай церковного сторожа, как он двенадцать пробьет на колокольне, помолись и выходи..
Али неверующие?
– Неверующие, – сознался Дзержинский.
– Ваше дело.
Вернулись в этапную избу промокшими и иззябшими, заплатили верному человеку деньги за душегубку и попрощались с ним.
В сенях этапки Дзержинский столкнулся с конвойным унтер-офицером.