Джон слабо улыбнулся.
— Необязательно раздражаться из-за этого.
— Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Я имею в виду «нет». Ты не можешь туда пойти.
Джон вскинул бровь, нахмурившись.
— Я думал, мы говорили об этом?
— О том, что ты в свободное время заводишь дружбу с опасными психопатами-убийцами? — Дорже поднял взгляд от панели. — Говорили. Кажется, я сказал… не делать этого.
— Нет, — сказал Джон, ощущая, как его раздражение немного усиливается. — О том, что ты читаешь меня без спроса. О том, что ты знаешь вещи, о которых я должен тебе сам рассказать.
— Мне не нужно читать тебя, Джон. Только не тогда, когда ты сидишь рядом со мной и думаешь как громкий американец прямо мне в ухо, — ворчливо сказал Дорже, показывая на то своё ухо, которое находилось ближе к Джону. — Не чтение. Это слушание. Неспособность отгородиться от громкого звука, который поступает прямо мне в ухо.
Джон рассмеялся, не сумев ничего с собой поделать. Он хлопнул его по руке.
— Американец, да? Уверен, что это не очередное обозначение червяка?
— Не все червяки такие громкие.
Джон снова шлёпнул его по руке, улыбаясь.
— А это ещё что должно значить?
Дорже в упор посмотрел ему в глаза.
— Нет, Джон. Совершенно точно нет.
Джон нарочно подумал о сексе, о прошлой ночи, когда…
— Прекрати, — Дорже наградил его сердитым взглядом. — Я серьёзно, Джон. Это не сработает.
Джон широко улыбнулся.
— Ты в этом так уверен?
— Да, я уверен! — Дорже смотрел серьёзно, почти с болью. — Слушай, кузен… любовь моя. Дело не в твоей раздражающей дружбе с этим безнадёжным Фиграном.
— Да брось! — вспылил Джон. — Фиграну уже лучше. Даже ты так сказал. И в любом случае, это совсем другое!
— Я знаю, что это другое! — рявкнул Дорже. — Именно это я и пытаюсь тебе сказать!