— Конечно, профессор! — Хагрид был сам не свой от счастья. — Заходите, заходите…
Гарри и Гермиона внимательно слушали. Они различили шаги, тихую ругань палача, стук закрывшейся двери и вновь наступившую тишину.
— Теперь что? — прошептал Гарри, осматриваясь.
Девушка ещё не пришла в себя от потрясения.
— Останемся пока здесь… Подождём, когда они вернутся в замок. Улучим момент и подлетим на Клювокрыле к окну Сириуса… Его там не будет ещё часа два… Ох, как всё это сложно…
Она с тревогой взглянула на свою правую ладонь с глубокой кровоточившей ссадиной от шершавой верёвки.
— Ты поранилась! — озадачился Поттер, придерживая успокоившегося гиппогрифа левой рукой. — Надо перевязать, а то может быть инфекция, — он зашарил по карманам мантии в поисках носового платка. — Ага! Вот. — взявшись за кисть девочки, он повернул её ладонью вверх и легонько приложил кусочек ткани, чтобы остановить кровотечение.
— Гарри! У тебя тоже ладонь расцарапана, — нахмурилась подруга, с удивлением наблюдая отчётливое даже при свете вечернего солнца свечение в тех местах, где кровь друга соприкоснулась с её. — Вот ещё один платок. Дай-ка, наложу повязку.
В поезде по пути на каникулы
Когда солнце уже перевалило зенит и склонялось к горизонту, Гермиона внезапно пристально вгляделась в окно за плечом Гарри, заставив его тоже внимательно всмотреться в пейзаж. Нечто очень маленькое и серое мельтешило за стеклом вагона, отчаянно трепеща крыльями. Юноша привстал и увидел маленького совёнка, несшего огромное письмо. Он был настолько крошечный, что воздушный поток то и дело относил его в сторону. Гарри быстро опустил стекло, протянул руку и поймал птицу, как очень пушистый снитч. Совёнок уронил письмо на колени Гарри и начал возбуждённо метаться по купе, весьма довольный тем, что выполнил возложенную на него миссию. Хедвиг осуждающе щёлкнула клювом, а Живоглот привстал на сиденье, следя за метаниями радостного почтальона своими огромными жёлтыми глазами. Заметив это, Рон поймал совёнка, спрятав его в ладонях от греха подальше. Представитель семейства кошачьих степенно улёгся на прежнее место и медленно протянул в направлении нового элемента лапу, смотря при этом в совершенно другую сторону с таким выражением ленивого презрения и покровительства, что его точно нельзя было заподозрить в чём-либо предосудительном. Однако Гермиона, не понаслышке знакомая с данным образцом улучшенной магической породы, которая выражалась в особой пушистости и непомерной наглости, все равно то и дело бросала на него полный недоверия взгляд.
Гарри разорвал свой конверт, бегло просмотрел его содержимое и закричал:
— Это от Сириуса!
— Правда? — одновременно встрепенулись Рон и Гермиона. — Давай вслух!
«Дорогой Гарри,
Надеюсь, письмо прибудет к тебе прежде, чем ты — к дяде с тётей. Я не знаю, привычна ли им совиная почта.
Мы с Клювокрылом прячемся. Не скажу где, на случай, если эта сова попадёт в чужие руки; у меня возникли небольшие сомнения насчёт её надёжности, но больше я никого не нашёл, а она, кажется, ревностно относится к работе.
Скорее всего, дементоры всё ещё ведут мои поиски, но вряд ли найдут нас здесь. Я покажусь на глаза нескольким магглам настолько далеко от Хогвартса, что, надеюсь, охранные мероприятия будут свёрнуты.
Я кое-что не сказал тебе во время нашей последней встречи. Это я послал тебе «Молнию»…
— Ха! — торжествующе воскликнула Гермиона. — А я что говорила?
— Да, но Сириус же не навёл на неё порчу, — остудил её Рон. — Ай!
Совёнок, счастливо вертевшийся в его ладони, решил погрызть один из пальцев Рона — очевидно, в знак симпатии или жуткого голода из-за долгого для такого крохи перелёта. Гарри пошуршал немного в сумке и протянул сухарик совиного корма бравому почтальону, в который тот немедленно вцепился. Хедвиг очень неодобрительно посмотрела на хозяина, вскоре получила свою порцию и на этом успокоилась. Поттер улыбнулся, и чтение письма возобновилось.
“Живоглот отнёс мой заказ на почту. Послание написано от твоего имени, но деньги я снял, разумеется, со своего собственного счёта в Гринготтсе. Считай, что это подарок от крёстного за все тринадцать дней рождения.