Я кивнул, хоть мало что понял из такого ответа:
— Выходит, Инквизиция тут главная? А начальник у них есть?
— У нас всех только один начальник — Альфа — сильнейший среди всех. Он назначает нас — инквизиторов, он карает виновных, и он решает — как нужно жить.
Я мысленно потер руки: возможно, это именно тот, кто мне нужен. А эльфийка говорила о долгом путешествии, ха!
— Ого! Наверное, он очень сильный, раз столькими людьми командует!
Панк подозрительно посмотрел на меня и весомо припечатал, сделав акцент на втором слове:
— Он самый сильный!
Я поспешил согласиться с ним:
— Не сомневаюсь. Но как вы тут живете, если кроме Полезных все сами за себя? Я правильно понял — остальным не запрещено убивать друг друга?
Инквизитор довольно кивнул:
— Мы строим общество сильнейших — только так можно выжить! Конечно, просто так нападать нельзя — иначе был бы хаос. Сперва нужно сообщить инквизиции о желании помахаться, а уже потом… Каждый имеет возможность трижды отказаться от поединка, или покинуть Колизей, если уже просрал все три раза. Но далеко такой слабак вряд ли уйдет — догонят и прикончат!
Я ошарашенно посмотрел на собеседника: тот выглядел донельзя довольным собой. С ума сойти — это какой извращенный ум смог выдумать такое, да еще и суметь воплотить задумку в жизнь? Определенно это должен быть действительно очень сильный измененный.
— Значит, без контроля инквизиции не один бой не проходит? И можно не бояться нападения из-за угла? И с Альфой можно будет увидеться?
Мужик кивал на каждый мой вопрос:
— Не проходит… Можно не бояться… Можно увидеться, без проблем.
Не ожидая такого быстрого решения, я даже замялся на секунду:
— Ого! А можешь провести меня к нему?
Инквизитор кивнул:
— Запросто. Ты хочешь отправиться к нему прямо сейчас?
— Было бы неплохо.
Я уловил в эмоциях панка что-то странное, какой-то подвох, но решил не задавать лишних вопросов, и просто согласился на экскурсию. Если он приведет меня к Альфе — так мне ведь туда и нужно. А если это ловушка…что ж — сам виноват.
По пути я задавал вопросы своему гиду, пытаясь понять — как такое сообщество может существовать? Чем живут те тысячи людей, что они едят, каким видят свое будущее? Полученные ответы позволили мне понять несколько вещей. Колизей явился прямым следствием идеологии местного лидера, пытающегося создать эдакую Воронежскую Спарту. Слабых и ненужных измененных или изгоняли, или, что случалось гораздо чаще — убивали. Возникает логичный вопрос: почему они до сих пор не поубивали друг-друга? Ведь всегда найдется кто-то сильнее, умнее, ловчее… Оказывается, этот Альфа ввел некоторые правила, удерживающие подобное строение общества от саморазрушения, главным из которых было участие инквизиции в практически любом мало-мальски значимом событии. А инквизиция подчинялась напрямую ему; не сомневаюсь, что все инквизиторы являются его Миньонами.
Таким образом, присутствие одного человека удерживало эту систему от развала, исчезни он — и все рухнет в тартарары. И боюсь даже предположить, сколько крови прольется при этом.
— А как у вас дела с Демонами?
Клык хищно оскалился, обнажив заостренные зубы:
— Они к нам не подходят близко… Боятся.
Я оглянулся на него, удивленно вскинув брови:
— Боятся? Демоны? Не знал, что они способны испытывать страх.
— Тебе-то откуда знать? Ты не видел того, чего они боятся. Силы, вот чего — настоящей, всеподавляющей силы. А этого у нас в избытке. — он взглянул мне в глаза:
— У нас не принято отказываться от поединков, откажешься раз — станешь мишенью для всех! Слабакам здесь не место…но ты можешь не бояться — в Колизее ты будешь под моей защитой, — он покровительственно похлопал меня по плечу: