В такой ситуации мне оставалось только держаться поближе к своим, время от времени задевая клинком открывающихся для удара орков. Урона вылетало немного, но живым противникам хватало и самого факта раны с кровотечением — умирали они из-за этого быстро, так как бой — это не дуэль один на один. Тут чуть замешкался — и всё…
[Орк-воин 25-го уровня, получил урон — 33 единицы. Остаток здоровья: 267 единиц].
Нанесённый со всей силы удар оставил на предплечье серокожего только царапину глубиной в пару сантиметров и длиной — в десять, так что на серьезный урон рассчитывать не приходилось. Умения я тоже не использовал из-за крайне неприятной задержки перед применением, лишающей меня подвижности и позволяющей с лёгкостью насадить тщедушное эльфийское тело на клинок…
Мне выпал очередной шанс, и лезвие меча с едва ощутимым сопротивлением разрезало кожу на груди орка, в ответ оскалившего клыки и зарычавшего. Невольно поймал себя на мысли о том, что рубящий удар и вовсе лишил бы врага жизни, но от привычек избавиться не так просто. Пришлось отступить, позволяя другим, более опытным и не ценящим свои жизни эльфам добить рассвирепевшего серокожего, отчаянно размахивающего боевым топором в тщетных попытках кого-то достать. Будь он хоть капельку умнее, то сделал бы пару шагов назад, но оркам явно не хватало умения себя контролировать в горячке боя. Прошло всего несколько секунд, а дважды раненый мною великан уже лежал на земле и не подавал никаких признаков жизни.
Опыта, что примечательно, мне не дали, а это означало только одно: максимально простой путь прокачки был закрыт. Не получится у меня поднять уровни и, соответственно, параметры. Дилемма: в текущем состоянии я на один зубок не только любому Драхну, но и орку, так как реальное понимание того, как сражаться без моих печатей, в голове отсутствовало. Без превосходства в параметрах, без умений, без экипировки, без навыков — что я мог противопоставить двухметровой громаде, с лёгкостью разрубающей на части не только щиты, но и укрывающихся за ними эльфов?
У меня отобрали костыли, сполна показав, насколько я плох на самом деле.
— Назад, все назад…! — Неузнаваемый из-за шума схватки голос заставил меня оторваться от врагов напротив, число которых, казалось, не уменьшилось ни на единицу. Взгляд скользнул поверх их голов, поднялся к валунам — и замер, в то время как мозг на пределе своих возможностей искал выход из ситуации.
Волчьи всадники. Орки, облаченные пусть в плохую, но всё-таки кожаную броню сами по себе становились опаснейшими противниками для вооруженных мечами эльфов, а уж если их посадить на огромных, лоснящихся серой шерстью волков, вручив в руки тесаки с удлиненными рукоятями, то это превосходство становилось ещё более явным. Кроме своеобразных глеф я разглядел ещё массивный боевой цеп и, кажется, что-то вроде копья. К таким не подойдёшь на расстояние удара раньше, чем тебя нафаршируют сталью, а заваливать врагов трупами у нас просто не было возможности — численность играла против нас.
Впрочем…
Когда на орков обрушилась гнетуще-чёрная волна, налетевшая из-за наших спин, я облегчённо выдохнул. Драхны не зевали, оперативно реагируя на напряжение, то и дело возникающее на разных участках периметра. По сравнению с ними что десяток, что сотня эльфийских мечников казались мне совершенно бесполезными существами, играющими роль мясного заслона. Особенно ярко это выражалось по общему числу убитых: от магии орков погибло куда больше, чем от мечей.
А в следующий момент игра напомнила мне, что даже будучи этакой бесполезной декорацией отвлекаться не стоит: четверо волчьих всадников, переживших магическую атаку, за какие-то секунды преодолели полста метров и ворвались в наши ряды. Тот, что был ближе ко мне, орудовал двуручным мечом, уже умертвив двоих эльфов-пехотинцев. При этом его волк тоже не страдал от безделья, догрызая глотку чёрт знает какого по счёту бойца. Как-либо помешать этой воплощённой мясорубке, — что называется — почувствуй себя беспомощным мобом, на которого налетел перекачанный игрок, — я не мог, но и отступать было некуда. Рубка шла всюду, куда ни кинь взгляд. Орки добрались даже до расположения магов, не позволяя последним отвлекаться на поддержку остальных отрядов…
Земля и небо неожиданно поменялись местами, а я понял, что прямо сейчас плашмя лежу на холодной каменистой почве с раскалывающейся от боли грудью. Перед глазами скакали красные пятна, по вискам, проторивая себе дорожки на раскалившейся коже, стекали многочисленные капли пота, а пальцы колотила дрожь. Пошевелил сначала ими, а после — ногами, только после этого «комплекса упражнений» додумавшись взглянуть на строчку дебаффов.
Один-единственный значок списал по двадцать процентов с каждой характеристики на полчаса и повесил паралич на пятнадцать секунд. При этом полоса здоровья опустела на целую треть, что не сулило мне вообще ничего хорошего.
И, судя по всему, в меня прилетел пущенный чёрт пойми откуда камень размером с орочий кулак…
Беспомощность. Одно слово, тринадцать букв, а впечатлений и нецензурной брани целый вагон. С самого начала игры я не ощущал себя настолько беззащитным и неспособным повлиять на происходящее, и это, стоит признать, изрядно било по моему самолюбию. Ведь мой поход вполне мог закончиться досрочно, пролети этот камень на полметра выше. Голова — она, понимаешь, куда как более уязвимая к столь грубым внешним воздействиям часть тела, нежели грудь или конечности…
Тем временем прямо над моим телом сошлись в бою эльфы и орки, а за секунду до возвращения ко мне полного контроля над телом сверху приземлилась туша серокожего великана, вызвав очередную вспышку боли, пробежавшуюся, казалось, по каждой клеточке моего многострадального аватара. Я крепко сцепил зубы и, зарычав, обратным хватом сжал рукоять меча, вогнав тот в голень подошедшего столь близко орка, наседающего на последнего видимого мною защитника. Умрёт он — умру и я, так как серокожие совсем не брезговали добивать тех, кто, по их мнению, ещё мог быть жив.
А эльфа, судорожно пытающегося выбраться из-под орочьего трупа, сложно было спутать с мертвецом.
На лицо брызнули капли такой же алой, как у людей или эльфов, крови — орк отвлёкся на мой неожиданный удар, получив фатальные для любого живого существа десять сантиметров стали в грудь. Эльф навалился всем телом — и клинок вышел из спины серокожего, заставив его завалиться на спину. Миг — и вот уже мой спаситель крепко сжимает мою ладонь, помогая выбраться из-под трупа двухсоткилограммового гиганта.
— Цел? Сражаться можешь?
— Вполне. И — спасибо. — Я повёл плечами и, нормально перехватив меч, заозирался в поисках врага. Очень хотелось пустить кому-нибудь кровь в отместку за пережитое унижение.
— Давай за мной. — Десятник, — а, судя по облачению, эльф являлся именно им, — бодро потрусил к ближайшему очагу, в котором врагов было намного больше, чем союзников. Пробежав всего три десятка метров мы успели обрасти десятком отколовшихся от своих отрядов солдат, вселив в меня уверенность в завтрашнем дне. Паре-тройке орков нас точно не остановить, а с отрядами покрупнее — будем посмотреть.
Неожиданно накатило какое-то ясное понимание того, что тактика серокожих сработала почти идеально: мы раскололи построение, отвлеклись на навалившуюся пехоту, а после эльфийскую армию просто раскололи на несколько частей. Обстрелом ли, лихими набегами волчьих всадников — неважно, смотреть надо на сам факт, ведь обученная армия, которой не позволяют действовать слаженно, становится гораздо слабее такой же, но привыкшей к мясорубкам и хаосу на поле боя…
Наш стихийно образовавшийся отряд врубился в построение орков, подарив окружённым эльфам чуть больше пространства для манёвра, а серокожим — немало неприятностей, за считанные секунды втоптав в землю сразу троих, не успевших вовремя среагировать на новую угрозу. Одного прикончил я лично, каким-то чудом пропустив мимо топор и всадив кончик лезвия меча в мускулистую шею. Система, к моей радости, «открыла счёт», вписав убитого орка в мои личные заслуги за это сражение. Но ранее нанесённые ранения почему-то в этот список не попали, из чего я сделал простой донельзя вывод: надо убивать или наносить последний удар.
Последующие минуты я только и делал, что отчаянно рубился в первых рядах, стараясь не просто ранить, а убивать серокожих великанов, сильно рискуя своей головой. Вроде и понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но бой меня не отпускал, заставляя снова и снова насыщать сталь меча кровью. Кончилось всё быстро; последний орк, не пережив вторжения острия массивного копья в своё сердце, завалился на землю, а следующего противника найти уже не удалось.
Не растерялся, пожалуй, только тот самый десятник, лучше остальных понимающий, что скоротечный бой промедлений не любит…
— За мной! Прекратим обстрел! — Прокричал мужчина во всю мощь лужёной глотки, после чего подобрал с земли куда как более крупный, чем наши баклеры, щит. Крепёж был того же типа, — ручка для ладони и ремешок для предплечья, — но похуже качеством. Впрочем, преимущество в размерах этот недостаток нивелировало, ведь когда вокруг с небес то и дело низвергается россыпь булыжников, способных проломить голову, волей-неволей задумаешься о способе сохранить последнюю в целости и сохранности.
Я сбросил потрёпанный баклер на землю, в качестве замены подобрав самопальный орочий щит почти овальной формы. Ремешок был слегка великоват, но жаловаться не приходилось — баклером даже голову прикрыть было трудно, а времени выбирать что-то получше просто не было.
И вот уже спустя минуту наш поредевший и тут же пополнившийся отряд, насчитывающий два с половиной десятка солдат, ринулся прямиком к камням, из-за которых с завидной регулярностью вылетали снаряды. Или маги, или что-то механическое вроде баллист. Иных вариантов просто не было, так как вряд ли у орков набралось три сотни стрелков, способных горстями метать камни весом в полтора-два килограмма каждый, поддерживая при этом темп стрельбы.
Я встряхнул занявший место на левом предплечье щит — и в числе первых вышел на довольно-таки просторный пустырь, который сумели проворонить наши рейнджеры. Более того — на нём вольготно расположилось не только семь баллист, но и горы боеприпасов к ним! Обслуживали машины низкорослые, худосочные тварюшки с руками, больше напоминающими обтянутые кожей кости, нежели нормальные конечности. Немного сумнящеся, я нарёк этих существ гоблинами.
Важно сейчас было одно: такими темпами орки могли продолжать обстрел ещё о-очень долго. А потому выбора у нас не оставалось…