— Что тебе? — повернулся капитан, прикрывая рукой пищащий интерком.
— Прости, что мы вас из заморозки вытащили, ведь…
— Отставить нытье! Не вытащил бы, я б тебя с того света достал за такую позорную смерть, понял? — капитан, не слушая дальнейших возражений, принялся раздавать приказы офицерам.
— Как камень с плеч, — улыбнулся Вадим, — ну что, Икс, поехали?!
Риторический вопрос парня совпал долгим тревожным сигналом. Замигали красные лампы, по всем отсекам прокатился уверенный голос адмирала:
— Всем внимание! Штурм «Оплота» начался. Все на позиции. Поджарим этим жукам их хитиновые задницы!
— От винта! — кровожадно согласился Икс.
Подхватив стоящий у стены контейнер с боезапасом, Вадим помчался на свою позицию. Единственное, что не успел сделать парень — сказать своему искину несколько слов, комом застрявшие у тяжа в горле.
Спустя несколько часов безостановочных боев, стоя в доке среди кучи трупов закованных в хитиновую броню жуков, Вадим наконец-то решился. Кто его знает, когда в следующий раз в бою выпадет минута затишья.
— Икс, мне надо тебе кое-что сказать!
— Штурм в самом разгаре, Вадим, — в голосе искина сквозил азарт, — в соседних доках на прорыв идёт элита Роя, направляю в помощь парням четыре платформы!
— Мы успеем, Икс, — Вадим шмыгнул носом, и слегка скривился от головной боли, — знаешь, клубника… Клубника — это такая летняя ягода. Кажется, будто ты ешь солнечный лучик, она тает у тебя во рту и есть ее нужно обязательно со сливками.
Вадим говорил сумбурно, не забывая одну за другой бросать платформы на поддержку тяжелым десантникам. Парни выдержали первые два удара, последовавших один за другим, и теперь медленно теснили противника, обломавшего свои конечности о холодную ярость невыспавшихся сибиряков.
— …ты только представь, сочная красная мякоть, усеянная множеством маленьких косточек, которые слегка хрустят на зубах, — Вадим уже продолжал говорить не столько для корабельного искина, сколько для себя, сбрасывая через разговор излишки адреналина и убаюкивая все усиливающуюся боль в голове, — она чертовски вкусная и её невозможно переесть…
… Направленный взрыв нано-мины не дает тройке богомолов зайти в тыл соседям, удерживающим шлюз в транспортный отсек. Пятерка пехотинцев, при поддержке одного десантника в тяжелом мобильном доспехе, стоит насмерть…
… Последняя боевая платформа, залетает в нутро пристыковавшегося вражеского корабля и, принимая на себя отчаянный удар гигантского богомола, исчезает в ослепительной вспышке…
… Исчезают с радара точки своих и вражеских истребителей. Красных точек в десятки раз больше, но и гаснут они быстрее…
… Просыпаются замаскированные турели и ракетные установки корабля, один за другим посылая огненные подарки расслабившимся жукам…
… Пилоты истребителей, беззлобно перекидываясь шуточками, расстреливают очередной десантный челнок инсектоидов. Икс транслирует на щиток забрала картинку с внешних камер. Порядка пятидесяти богомолов из которых штук двадцать вяло дергали жвалами улетали куда-то вправо…
Вадим, с трудом вытаскивая резак из очередного гигантского таракана, бросил взгляд на крошечный иллюминатор. Беззвучный холод космоса плавился под огненным напором землян. А Вадим и Икс, жевали жвачку с натуральным вкусом натуральной клубники, наблюдая за тем, как последний из трех кораблей атаковавших «Оплот» исчезает в ослепительной вспышке.
Вадим и Икс не думали о завтра, ведь пятидесяти пяти процентный шанс проснуться следующим утром — это хороший шанс. На пять процентов больше, чем у любого среднестатистического человека.
Молчать, остывая после горячки боя было хорошо. Всегда хорошо молчать с понимающим тебя человеком или искином.
— Вадим, — голос Икса звучал тише обычного.
— Что, Икс? — напрягся инженер, морщась от мигрени.
— Я перенес базу к тебе… В твой имплантат. И часть в твой скаф. Все равно ты его практически не снимаешь.
— Вот оно что, Михайлыч, — парню стало понятно, откуда взялась головная боль, — причина?
— Знаешь, у меня в первый раз в жизни проснулось то, что вы называете интуицией.
— Хорошо, — равнодушно кивнул Вадим, не спешивший снимать боевой скаф.
Его интуиция, вкупе со здравым смыслом тоже подсказывали, что еще рано расслабляться. На «Оплот» проникло несколько сотен тысяч насекомых. И он готов был биться об заклад, что по крайней мере пара сотен, а то и тысяч, до сих пор живы.
— Хорошо, еще раз произнес парень, приваливаясь спиной к стене.