Отключив телефон, выбросил его в урну. В Кодинске я закончил, пора двигаться дальше. В Красноярск. На ходу достал уже свой телефон и нажал клавишу быстрого набора. Ответили почти сразу, как будто ожидали звонка.
- Дядя Ося, это Андрей. Приеду завтра днём... Да, автобусом... Нет, встречать не надо, доберусь сам,- и, помолчав, добавил.- Мне все-таки понадобится ваша помощь.
Глава четвёртая.
Красноярск. Октябрьский мост. Съезд на остров Татышева. Раннее утро. Несколькими днями позже.
Дождь льет как из ведра. Потоки воды стекают по лобовому стеклу, мешая обзору, но я знаю, что не пропущу нужный момент. Сердце подскажет. То самое сердце, которое умерло для всего, кроме ненависти.
Мужчины не плачут. Неправда. Еще как плачут, это я не могу. Хочу, но... Глаза сухие, как Долина Смерти. Хочется куда-то бежать, что-то делать, не созидать, но крушить. Провались этот мир целиком в ад и я вместе с ним!
Пальцы с силой сжимают плетеный руль ржавой "копейки". Этот раритет я присмотрел несколько дней назад во дворе "хрущевки" за несколько кварталов отсюда. Хозяин, сухонький старичок, не только не установил сигнализацию, но и замки поменять не удосужился. И правильно, кому, на фиг, нужна эта развалюха. Ошибался. Мне нужна. На время. Если все пройдет, как задумано, то машина скоро вернется к владельцу, а если нет... Извини, старик, я не со зла.
Я повернулся к заднему сидению и поправил тряпку, прикрывающую АС "Вал". Бесшумный автоматный комплекс с оптическим прицелом и складывающимся металлическим прикладом. То, что доктор прописал против джипа с охраной. А основная ударная сила лежит рядом, на пассажирском месте. РПГ-26 или Аглень...
Разумеется, одиночке не достать подобный арсенал, так я и не достал. Попросил. Вежливо. Правда, с меня теперь должок и я даже не представляю какой, да это и не важно. Главное, оружие есть, а значит, цель найдётся. Точнее, уже нашлась...
Остап, старый волчара, сумевший уцелеть в лихие девяностые, когда авторитетных воров неумолимо теснили молодые да ранние, зачастую в могилу. Крепкий, несмотря на преклонный возраст, мужик, внешне спокойный, обходительный и лишь немногие знают, насколько жестокий человек скрывается под этой личиной.
- Ну, здравствуй, Андрюша, - Остап с лёгкостью поднялся из-за стола мне навстречу. - Давненько тебя не видел. Лет десять?
- Больше, дядя Ося, намного больше, - ответил я. - Ты уж извини, что не подавал о себе вестей. Да, если быть честным, и сейчас бы не зашёл, если б не нужда.
- Хорошо хоть не стал врать, что соскучился. Давай, рассказывай о своей проблеме, может, чем и смогу помочь.
И я рассказал. Все, с самого начала. И о банке, и о шумливой матери, и о своей слабости. А затем перешёл к смертям. Я рассказывал об убийствах совершенно спокойно, как будто обсуждал очередной кровавый фильм, не испытывая при этом никаких эмоций, кроме, разве что, едва различимого чувства удовлетворения.
- Да, сынок, побила тебя судьба, - покачал головой Остап, когда я закончил. - И что ты хочешь от меня?
- Мне нужен гранатомёт, желательно Аглень и БАК АС "Вал". Разумеется, я заплачу за услугу - немного денег у меня есть.
- С расчётом позже разберёмся, а пока...
Остап достал из кармана телефон, и, набрав номер, бросил в трубку:
- Зайди немедленно!
Спустя несколько минут к нам присоединился невысокий коренастый парень лет тридцати пяти. В каждом его движении чувствовалась уверенность, сила. Крепыш, не хотел бы я иметь его во врагах.
- Знакомься, Андрей, это Марат - моя правая рука. Изложи ему свою просьбу.
Я повторил. Марат на минуту задумался, потом сказал:
- Ну, с оружием проблем не будет, достану. А вот где ты этого товарища валить собираешься?
- Я уже присмотрел место. На Октябрьском мосту - там, где съезд на пляж идеальное место для засады. В пять утра там ещё безлюдно, машин практически нет, так что мне никто не помешает.
- И каким образом ты собираешься выманить его на мост в такую рань?
- Есть кое-какие задумки, но для их выполнения мне понадобится "Винторез" и "Стечкин". Достанешь?
Остап посмотрел на Марата, тот кивнул.
- Будет тебе оружие. Ты где остановился?
- В гостинице.
- Съезжай оттуда. Вот тебе ключи. Об этой квартире мало кому известно, место тихое, спокойное. Здесь и поживёшь пока. И жди звонка.
И старик с гибкостью, от которой удавится профессиональный танцор, выскользнул из-за стола.
- Да, и ещё одно. Я знаю, на что способна толкнуть жажда мести. Сам однажды пошёл по этому пути. И не жалею об этом. Но... Мальчик мой, ты думаешь, что твоей УМЕРШЕЙ жене это хоть чем-то поможет? Вернёт её? Или ты собираешься мстить из жалости к самому себе? Тогда другой вопрос: а оно того стоит? И ещё одно: начав мстить, ты рискуешь столкнуться не только с мусорами, но и кое с кем покруче. Ты же умный парень и должен понимать, что банк не может работать сам по себе. И совсем не обязательно, что его "крышуют" Люди Чести - государство оно тоже своего не упустит. Так что подумай ещё раз.
Остап ушёл. Я остался один. Двухкомнатная квартира, в которой он меня разместил, находилась далеко от центра города, в Солнечном. По меркам мегаполиса тихий, спокойный район. То, что надо, чтобы пересидеть неприятности и подумать. О чем?!
Дядя Ося так ничего и не понял. Да и не мудрено - я сам дошел до этой мысли сегодняшней ночью. Восемнадцати часовое путешествие на автобусе как ничто другое способствует развитию мышления. Ночная поездка, за окном непроглядная мгла, остается либо спать, либо думать. И я думал. О наличке в карманах, о представительнице банка, о предстоящем разговоре с Остапом, о жене и о дальнейшей жизни. Именно последнее навело меня на мысль, которая раньше и не приходила мне в голову.
Месть - это... хорошо. Око за око и тому подобное, но... Почему то я совсем забыл о справедливости. Да и не только я - все. Виновен ли банк в смерти моей жены? Разумеется. Виновны ли коллекторы? Безусловно. Наказаны ли? Нет, потому что наше е...тое государство давно положило большой и толстый болт на свой народ. Президент, министры, Дума - все они наплевали на нас, бросили на произвол судьбы. Прав Остап - эти личности, скорее всего, и "крышуют" как "V-экспресс банк", так и ему подобные. В противном случае я не могу найти правдоподобного объяснения творимому беспределу. В том числе и принимаемые законы, заталкивающие всех все глубже и глубже в задницу.
Я почувствовал, как от подобных мыслей в душе вновь жарким пламенем разгорается еще недавно тлеющая ненависть. Черт, не могу просто сидеть! Я схватил со стола стакан с остатками чая и запустил в стену. Мелкие осколки разлетелись по кухне. Не помогло - я хочу так же, как известный литературный герой, набрать камней и отправиться крушить хрустальные замки, построенные в сознании простого народа нашими правителями. Крушить вместе с головами.
Рывком вскочил из-за стола и едва ли не бегом кинулся в большую комнату. Уголком сознания отметил спартанскую обстановку: телевизор, два кресла, между которыми уместился журнальный столик, книжный шкаф, заполненный произведениями различных жанров. На полу простенький палас, стены обклеены бумажными обоями, на потолке старая, массивная, ещё советских времён, люстра. Не задерживаясь, я проскочил дальше, в спальню, бросил взгляд на стену и замер.
Гитара. Старая, поцарапанная, она сиротливо висела, удерживаемая гвоздем. Лак местами облупился, оплетка на струнах кое-где потерлась, но именно в этот момент она показалась мне самым прекрасным, что только может быть. Едва дыша, я протянул руку, снял гитару со стены и сел на кровать. Взял аккорд - надо же, настроена. Взял еще один, еще. И...
Подними глаза в рождественское небо,
Загадай все то, о чем мечтаешь ты.
В жизни до тебя я так счастлив не был,
Для тебя одной - их так любишь ты,
Эти белые цветы.