― Бабуль, ― облизывая ложку в сметане, сказал внук, ― я сейчас уеду, а вернусь только в выходной, так что, если надо что-то по дому сделать ― скажи. Я мигом.
― Спасибо, внучок, ничего не надо. Вот только найди мои очки, ночью куда-то упали, наверное, под буфет закатились.
Игорь кивнул и стянул через голову рубашку:
"Не хочу чистой сорочкой по полу елозить", ― он лёг на доски, подсвечивая себе фонариком, ― о, бабуля, нашлись твои очки и даже не разбились, протри их только", ― встал и радостно протянул находку побелевшей Агафье.
Она взяла очки и спросила дрожащим голосом, пряча глаза:
"А что это у тебя за повязка на руке, поранился, что ли?"
Внук недоумённо посмотрел на забинтованное предплечье.
― А чёрт его знает! Видно, выпил вчера много, совсем память отшибло. Скорее всего, обжёгся, когда мясо на гриле переворачивал, а повязку мне Славка, наверное, наложил, он же на "скорой" работает. Ладно, заживёт, не волнуйся. Я поехал, не скучай, буду звонить, часто, ― он чмокнул печальную старушку в морщинистую щёку и, закинув вещи в багажник старенькой "Нивы", умчался, обдав недавно крашеный забор брызгами из огромной лужи.
Агафья смотрела вслед внуку и бормотала:
"Он не такой, как отец, он справится..." ― и вытирала слёзы с глаз.