А что, если действительно покинуть Англию? Ведь, собственно говоря, ничего страшного не случится. Она и так почти не выходит из дому с тех пор, как они переселились в Лондон. Не сменить ли один монастырь на другой?
Лесли с юных лет испытывала неподдельный интерес к компьютерам. А когда у нее появилось больше свободного времени, она закончила курсы программистов и, благодаря острому от природы уму, еще сильнее обостренному одиночеством, неплохо освоила ремесло программиста-системщика, что позволило ей выполнять довольно серьезные заказы для крупных компаний. Помимо того, что это не позволяло ссохнуться ее мозгам, пришла и видимость некоторой независимости от отца. Где писать программы — решительно все равно, хоть на Востоке, хоть на Луне, нашлось бы место для компьютера… Отец прервал ее размышления.
— Думаю, ты поможешь мне уломать нескольких упрямых шейхов сдать нам в аренду десяток-другой нефтеносных участков.
— Единственное, о чем я буду жалеть, — ответила она, — это о свиных стейках.
Не о сексе же ей жалеть. Все ее эмоции были глубоко похоронены на том берегу, где состоялось злосчастное рандеву с Невилом Хаггинсом. Господи, какой же она была наивной тогда! Как радовалась его ласкам и поцелуям, как хотела заняться с ним любовью! Тень набежала на лицо Лесли, губы скривила ироническая усмешка. Нет, если тогда отвергли ее чистый порыв, теперь она никому не даст шанса.
Завтрак кончился и настала пора придать себе деловой вид. Лесли раз и навсегда избрала для себя имидж бесконечно холодной, отстраненной и возвышенной женщины. Образ, который вызывал у мужчин не жар желания, но восхищение недоступной красотой. Они держались с ней подчеркнуто ровно, сдержанно, чего, казалось, она от них и требовала. Она была словно Спящая Красавица, которая укололась однажды в юности и теперь ожидала спасительного поцелуя. Так, во всяком случае, горько думала о себе Лесли за утренним туалетом.
Но дела — прежде всего, ей необходимо отшлифовать программу, начатую этой ночью. В просторную комнату, где она работала, вели двери спальни, которую Лесли оформила в мягких лимонных тонах, по контрасту оттененных голубыми драпировками и дополненными мебелью в голубых чехлах с золотыми вышивками.
Как только Лесли вошла в рабочую студию, зазвонил телефон. Она сняла трубку. Энергичный мужской голос выпалил:
— Гленн Митчелл, «Дейли ньюс», мисс О'Коннор. Что вы можете сказать о назначении вашего отца в Аджман?
Репортер из «Дейли ньюс» был далеко не первым, кто пытался узнать у нее подробности, надеясь, что Лесли окажется более разговорчивой, нежели ее отец. В вежливой, но не оставляющей сомнений манере она ответила на несколько общих вопросов, обойдя молчанием все подводные камни и переадресовав репортера пресс-секретарю отца. Голос журналиста выражал явное разочарование:
— Все, что вы мне сказали, я уже слышал от Сьюэлла Эджертона. А что, в этих пустынях он тоже будет помогать вашему отцу?
Эджертон занимал пост секретаря по связям с общественностью корпорации «Барнард ойл». Несколько месяцев назад он дал по телефону интервью корреспонденту первой программы лондонского телевидения. Она, конечно, слышала передачу и сознательно повторила слово в слово все им сказанное.
А между тем в том интервью прозвучало и несколько провокационных вопросов. Например, некто поинтересовался, не собирается ли сэр Рандолф через некоторое время стать тестем? К несчастью, Сьюэлл невнятно ответил на этот вопрос, допустив двусмысленность. Поэтому Лесли, исправляя его неловкую ошибку, сейчас ответила, что она не собирается выходить замуж, но на ее отце не прервется их династия нефтяников, так как она сама в ближайшее время намерена войти в дело отца. Кстати, она сказала, что мистер Эджертон независимый человек и вправе самостоятельно решать, последовать за боссом в пески или оставаться в Лондоне.
Покончив с интервью, Лесли с головой ушла в работу. Она и раньше старалась держаться подальше от журналистов, а теперь, когда отец намеревается занять государственный пост, ей придется быть еще более осторожной. Любая более или менее неофициальная статья наверняка может повредить репутации отца.
Начав работу, через некоторое время она заметила, что не в состоянии собраться. Сказывались последствия нескольких бессонных ночей. Оставив аппаратуру включенной, она прошла в спальню, чтобы прибегнуть к старому испытанному средству: чашечке кофе с круассаном. За этим занятием ее и застал секретарь отца, принесший утреннюю почту.