Дети стихии. Глория - Ильфо Эжен

Пролог

Смерть всегда приходит внезапно. Тьма под знамёнами свободы, подобно волку в шкуре агнца, прошлась по Восточному континенту. Источником гнили породившей Войну стала бывшая Бархамская Держава, объявившая себя «свободным и равноправным» государством. Четыре месяца – период времени, превративший некогда процветающую страну в рабовладельческую диктатуру, вытравливающую всё, что когда-то считала ценным. Восемь месяцев – период времени, отравивший этой тьмой вольный Офир, начавшийся с того, что Хранители выдали сбежавшего шаха Бархии, с того, как их самих превратили в виновных и казнили. Невероятный хаос охватил и другие страны Востока, после чего перешел на юг. Южные земли опустили знамёна перед могуществом республиканской Федерации и стали её частью. Главным условием членства в этом государстве был отказ от монархии как таковой и полная зависимость от эпицентра бедствия, города Эрум. Сбитые короны катились по улицам вместе с головами их обладателей. Побережье великого Океана Ор обагрилось кровью сословий и собственных правителей, а толпа ликовала, умывалась и билась в экстазе собственного могущества.

Смерть всегда приходит внезапно. Она пришла и на Западный Континент, когда корабли федератов, воспарившие в небеса, пролили огонь на Багряные острова, когда доблестные ханборгские мечи не пропустили гниль дальше ценой жизней своих обладателей. Однако, эти потери никак не сравнились с потерей Короля Франклина, супруга основательницы Конфедерации Элеоноры. Этот союз был создан как защитная сторона от Федерации, рубящей головы помазанным государям. Идея, которой было суждено господствовать миром чуть ли не две сотни лет, принадлежала главам трёх мощнейших монархий своей эпохи: королеве Альбиона Элеоноре, великой герцогине Ханборга Миреле и императору Атлантиды Кир-Андронису IV. В его состав также вошли Элесийские острова, Эльдорадо, Альфхейм, Гиперборея, Амазония, Нидавеллир, Фария, Мюрквид, Мевия и Эдем, формируя огромную мегадержаву на Западном и Золотом Континентах, разделённых Купеческим морем. Для управления такой силой основатели сформировали Верховный Совет Конфедерации, на котором был принят ряд законов, отвечающий интересам всех стран, основным тезисом которых стало главенство «Короля королей». Порядок власти, по которому каждая страна сохраняла независимость собственного суверена, но признающий управление единого главы альянса, которой стала Элеонора. Порядок передачи власти после кончины Королевы не была предусмотрена ни ей самой, ни сырым проектом такой державы. А между тем, кровавая война между Федерацией и Конфедерацией началась. Армия федератов двинулись к границам Западного континента. Она сметала на своём пути древние венетские[1] монастыри, а когда подошла к подножью Скалистых гор, к Перешейку, была встречена у реки Дейхун. После неудачной попытки прорвать линию обороны, федераты остановили движение, не осмелившись переплыть границу, разделившую материк.

Спустя два года военных действий, когда пришло время доблестных военных баталий, новобархамские военные дирижабли пролили огненный дождь на ряд ханборгских островов, продемонстрировав новую и неизвестную технологию, во время смотра Элеоноры первого конфедеративного флота Внутреннего моря. Почти весь морской флот Конфедерации, собираемый по крупицам с разных точек мира, был спалён в одночасье. Всё население островов было выжжено, но союз не был готов к самым плохим новостям: её Величеству, Королеве Конфедерации, хранительнице Альбиона и защитнице Островов, Элеоноре Регине[2] из династии Дарлинг-Чарм, было всего сорок два года, во время воздушной атаки Багряных островов вражеской эскадрой. В истории она осталась, как первая Великая Королева Конфедерации. Обескураженный Альбион, как и вся Конфедерация, остался без покровителя. Наступило относительное затишье, прерываемое редкими набегами за линию фронта. На опустевшие троны Альбиона и Конфедерации хотели возвести двадцатиоднолетнюю Анну, дочь Элеоноры, но в силу её молодости, регентом, а затем Королём страны и альянса стал её отец, муж покойной Элеоноры, консорт-вдовец Франклин Дарлинг. При жизни августейшей супруги, он отличался особым умом, политической мудростью и завидной красотой. Половина удачных реформ Альбиона и Конфедерации принадлежала Франклину, за что его назовут вторым Королем Глории, Славной эпохи, быть может незаслуженно. От него ожидали великих дел, но сломленный и подавленный, новый Король помешался от горя; таковой была официальная версия. Он оставил страну и союз, запершись в одинокой башне на Краю мира в Авалоне, блаженной нейтральной стране, балансируя между собственным безумием и пропастью. На три долгих года задымлённая Конфедерация осталась без Короля, без отца и без военачальника.

Глава I. Долгие лета Королю!

Тихая сухая одышка разносилась по бескрайним белым пескам. Одинокая фигура бежала среди пустыни. Не смотри вниз, не смотри вниз. Что она искала? Выхода к солёной воде. А гигантская страшная тень, преследовавшая свою жертву и тянувшаяся на многие лиги, увеличивалась. Иссушенный воздух рассёк тихий треск и пески развезлись, обнажив жерло зверя, что таится внизу. Из его пасти ввысь устремились хаотичные потоки огня. Тёмный силуэт закрыл палящее солнце и на землю опустился мрак. Она посмотрела вниз и увидела, как разверзся огонь во мраке, поглотивший её.

В ужасе, она проснулась, чувствуя, как до сих пор полыхает от огней пустыни её тело. Сквозняк из щели в маленьком окошке под самым потолком напомнил о её реальном местоположении, узенькая комнатка для прислуги в башне. «Авалонский сон» – осознала она, спешно одеваясь. Никто со дня высадки не видел этих легендарных пророческих видений, столь ярких и реалистичных, что всякая граница между сном и явью стиралась вовсе. Король приказал сообщать о всех ярких снах ему лично, ведь сам он их не видел, после того, как массивные двери комнаты с мраморным столом посередине, куда его положили по прибытии, не захлопнулись перед перепуганной прислугой. Этот день был один из пугающих, когда во время дикого шторма его привезли в Авалон. Крики разлетались по всему острову, а потом внезапно прекратились. Когда двери вновь распахнулись, Короля вывезли в кресле, на его лице и одежде виднелись пятна запёкшейся крови, из глаз, ушей и носа текли гнойные слёзы. С тех пор, Король-красавчик, как его за глаза называли другие, превратился в немощного Короля-Безумца.

Обычно, корреспонденция не приходила в Авалон. Эти прекрасные края, как и другие наблюдающие страны Сумеречного мира, старались не вмешиваться в мировые события, никогда не искали дружбы или вражды с другими державами. Жителей Авалона нельзя было назвать ни живыми, ни мёртвыми, их не интересовали ссоры сторон, их главной ценностью являлись знания. Со времён утраты магии, остров оставался одним из немногочисленных цитаделей утерянных технологий. Никто не осмеливался брать эту крепость мудрости, зная, что те могут обрушить на врага свою несравнимую мощь. Даже могучая королева Морканта, основательница Альбиона, в своё время обращалась к мудрости Авалона. Прошли века, прежде чем остров вновь посетил монарх. Делегация нового Короля молча разместилась в месте Окраина мира, укромном летающем утёсе, прибитом цепями к острову, в древней башне. Скала, особенно во времена сильного шторма, стремилась ввысь, вопреки земной гравитации, крошилась в небо, а также угрожающе позвякивала звеньями в сторону неизвестного Океана Ор. Монахи-отшельники в тёмные века, когда любая земная твердь имела выбор: остаться внизу или улететь вверх, обуздали одну глыбу, избравшую неповиновение, заковали её цепями и построили там свою обитель. Их орден, название которого давно утрачено, погиб задолго до Потопа, а от монастыря осталась одна башня и перекидной мост через ручей. Единственным средством попасть в эту тёплую утопию посреди холодных вод Атлантического моря являлись воздушные элеваторы, крытые корзины на металлических стержнях, поднимаемые за счёт грузил на металлических тросах. Этот день отличился от других тем, что эта сомнительная конструкция, впервые за долгое время пришла в действие. Шарниры угрожающе скрипели, а тросы противовесов покачивались от ветра, подобно маятнику. Так, немногочисленная свита короля, состоящая из шести человек, получила письмо с земли, с материка, подписанная от имени Верховного Совета Конфедерации, спустя три года.