Куда устроил его этот тип, Гошка говорить не стал, но по его веселому голосу Володька понял, что туда, куда он хотел, то есть поближе к "хлеборезке".
- Ну а ты как жить будешь? - спросил он Володьку под конец разговора.
- Как-нибудь... С голоду не помру.
- Не помрешь, конечно, но разве это жизнь? Что бы придумать для тебя такое?
- Нечего придумывать, Гошка. Скоро институт.
- И на кой он тебе, этот институт? - воскликнул Гошка. - Окончишь его, а все равно от получки до получки - зубы на полку.
- Мозги засохли, Гоша... Одни уставы в голове. Что-то другое узнать хочется.
- Ладно, валяй учись. Если с монетой будет худо, завсегда пожалуйста. Для тебя у Гошки в любое время... Понял?
Позвонил Виктор, брат Тони... У Володьки екнуло сердце - неужели она в Москве? Нет. Витька звонил, предлагая встретиться и прошвырнуться куда-нибудь, отметить знакомство. Володька постеснялся сказать, что у него нет денег, но по его молчанию Витька, видимо, догадался и быстро добавил: "Я приглашаю". Договорились встретиться на Тверском бульваре у памятника Пушкину. Виктор сказал, что будет в штатском, но Володька его узнает, так как он здорово похож на Тоню или, точнее, она на него. Они действительно сразу узнали друг друга, крепко пожали руки и отправились вниз по Тверской... Елисеевский был полон народа. У "Коктейль-холла" стояла очередь. Володька было приостановился, но Витька повел его дальше, сказав, что охота вкусно поесть и потому идут они в ресторан "Москва", что при гостинице. Он был в сером, хорошо сшитом костюме, ладно на нем сидящем, но выправочка военная чувствовалась.
- Я писал Тоне о твоем возвращении... - начал Витька.
- Что она ответила? - быстро, с легкой дрожью в голосе спросил Володька.
- Приедет к сентябрю... Рада, что ты вернулся.
- Что еще?
- Больше ничего, - немного смущенно ответил Витька. - Почему ты ей не писал так долго?
Володька поколебался, сказать ли Витьке правду, но решил, ему можно.
- В штрафной угодил. Ну и про это, - кивнул на руку, - не хотел...
- В штрафной?! - Витька уставился, ожидая, видно, подробностей, но, увидев, что Володька отвернулся, сказал: - Ладно, потом расскажешь.
В ресторане "Москва" Володька никогда не был, и его поразил огромный зал, расписанный высокий потолок, шумный оркестр... Они сели за столик, за которым уже сидел сильно пьяный пехотный капитан с девицей и шел крупный, громкий разговор.
Виктор заказал какой-то салатик, бифштексы по-гамбургски. Когда официант отошел от столика, капитан вдруг прохрипел своей соседке:
- Сука ты все-таки! Пристрелить мало.
- Что ты, Алешенька, ну за что? - лепетала та.
- Знаешь за что, стерва, - капитан неверной рукой налил себе и залпом выпил.
- Ты, Алешенька, не пей больше... И не говори так. Что люди подумают?
- Плевать я хотел на этих... - особо зло глянул капитан на Витьку. Все равно тебе не жить. - Он тупо уставился на девицу мутным, тяжелым взглядом, под которым она вся сжалась и побледнела.
- Не дури, капитан, - сказал Виктор. - Дай людям посидеть спокойно. Скандалить дома можно.
- Заткнись, падла тыловая! Пока мы там... вы здесь... Молчать! - вдруг вскрикнул он.
Виктор спокойно вынул из кармана офицерское удостоверение и сунул капитану под нос.
- Смотри, какой я тыловик. Тоже капитан. И брось выкобениваться, - уже с угрозой произнес Виктор.
- Я выкобениваюсь! - поднялся капитан. - Да я вас всех, гадов, сейчас в расход пущу, - и с удивительной для пьяного ловкостью вырвал из кобуры пистолет, мгновенно оттянул затвор, загнал патрон в патронник. - Сперва с ней разделаюсь, - и направил "ТТ" на девицу.
Та взвизгнула, отшатнулась с ужасом в глазах. Виктор перехватил руку капитана, пригнул книзу. Тот нажал спусковой крючок, раздался выстрел, и пуля ушла в пол.