— Нашёл! — Глухой шёпот смертельным приговором раздался прямо над ухом.
Инстинкт самосохранения не подвёл. Он горячим кипятком вместо крови начал прожигать вены, желая разорвать кожу и выплеснуться наружу. Всего за мгновение вся усталость сбросилась, как сухая листва перед зимой, оставляя вместо себя новый прилив сил, острыми иглами покалывающий кожу. Только заметив, как острое лезвие ножа почти прислонилось к горлу, Илья ощутил, как энергия забила через край, и мозг полностью отключился.
— Хотите записаться в бойцовский клуб?
Стройная девочка со взъерошенными огненными волосами, напоминающими языки ненасытного пламени, уверенно встала возле группы парней, которые явно были старше её на несколько лет. Юноши на полуслове прервали беседу, удивлённо оборачиваясь на незваную гостью в своём узком кругу общения. Некоторые стали подёргиваться от тихого смеха, пытаясь скрыть его всеми силами, кто-то отстранился назад, понимая, что, несмотря на свой невинный вид, девчушка имела свой тёмный скелет в шкафу, позволяющий ей вырубать сверстников одним ударом в шею. Не зря же именно её послали приглашать всех подряд в бойцовский клуб.
Селиван равнодушно осмотрел непорочный образ девочки, одетой в лёгкий розовый сарафанчик и в чьи длинные золотистые волосы был вплетён такого же цвета бантик, и с едва заметной насмешкой вздохнул. Он уже много раз, проходя мимо спортивного зала, чтобы попасть в бассейн, видел некоторые моменты соревнований между подростками. Парень подумывал о том, чтобы записаться туда, но занятия по плаванию и борьбе шли почти бок о бок, поэтому он остановился на своём более любимом хобби. Селиван сразу узнал эту девочку, которая во время борьбы выглядит, как настоящий демон, с яростным кличем бросающийся в атаку, поэтому стал сочувствовать друзьям, не воспринимающим её всерьёз. Они даже не подозревали об эдаком двойном дне у милой шкатулки.
Наступило неловкое молчание. Парни не знали, как вежливо отказаться от предложения, не показавшись грубыми. А малютка спокойно ждала ответа.
— Я уверен, что Илья с радостью запишется, — внезапно нарушил тишину Селиван, скрестив руки на груди. Голос был полон хладнокровия и бездушия, но только близнец смог уловить едва слышимые нотки злорадства.
Илья почувствовал, как всего за секунду пол рухнул под ногами. Десятки пар глаз уставились прямо на него, а особенно глубокие зелёные глаза девочки, с печальной надеждой затаившие ожидание. Юноша прекрасно знал о ситуации, что бойцовскому клубу нужны люди, а иначе его закроют, понимал горечь тех, кто любил его и непрестанно отдавал всё своё свободное время на занятия, да и сам парень пока не состоял ни в каких секциях и искал себе хобби по душе. Но что бы вот так легко и бездумно… он не хотел просто потому, что лень была превыше этого. Илья осознавал, что для тренировок нужно будет много сил и энергии, а он просто был не способен на это…
— Я… не… да н-нет! — заикаясь, пролепетал парень, чувствуя, что медленно покрывается краской.
Юноше не надо было даже переглядываться с близнецом, чтобы взглядом попросить о помощи. Брат и так всё прекрасно понял.
— Изучать приёмы, способные спасти тебе жизнь, помогать слабым людям защищаться от хулиганов, тем самым завоёвывая авторитет, — а он же ой как важен в наше время! — быть сильным и независимым? — На этот раз Селиван уже не скрывал насмешки в голосе. — Нет, не слышали! Продолжу быть хлюпиком!
— Я не хлюпик! — нахмурился Илья, сжав кулаки. — Почему именно я?
— Да потому что я знаю, что тебе это надо! Я твой старший брат, так что знаю лучше, что надо именно тебе. В общем, — Селиван повернулся к девочке, — запиши-ка его. Я его за шкирку к вам приведу завтра.
Малютка с благодарной улыбкой кивнула и, припрыгивая, понеслась прочь. В их клубе появилось на одного человека больше.
Илья схватил Селивана за запястье и, вовремя пригнувшись, чтобы выпад ножом пролетел мимо горла, со всей силы дёрнул его на себя. Чудовище, явно не ожидавшее сопротивления, полетело в стену и едва не свалилось на пол, вовремя схватившись за рядом прибитую полку. Монстру не понадобилось много времени, чтобы опомниться, он сразу же вскочил обратно на ноги и с сумасшедшим визгом понёсся, словно медведь, на брата, махая острым ножом. Илья успел увернуться, проскочив под правой рукой близнеца и, оказавшись за его спиной, не тратя и секунды, толкнул со всей силы в спину. «Он превосходит меня не в силе, а в жажде убивать, — наконец мысли Ильи смогли собраться в одну чёткую линию. — Я же превосхожу в силе… Однако скоро они будут на исходе…»
Чудовище с громким треском растянулось по полу и, жалобно завыв от боли, попыталось сделать тщетную попытку встать. Илья инстинктивно схватился за ящик и, приложив все свои оставшиеся силы, повалил его прямо на монстра. Раздался громкий хлопок, и вся протухшая рыба серебряными бусинами рассыпалась по полу, устремляясь своими безжизненными чёрными глазами, полными безысходности, прямо на юношу. Под трупами, покрытыми склизкой чешуёй, образовался красный ковёр крови… крови собственного брата. Тяжёлые ящики рухнули прямо на Селивана, и он издал истошный душераздирающий вопль.
А затем всё резко погрузилось в немую тишину. Близнец перестал двигаться.
Рассудок вновь отключился, зато тело наполнилось приливом свежих сил, и Илья рванул к выходу. Не чувствуя самого себя, парень, со свистом рассекая призрачный воздух на части, вылетел на улицу и с оглушительным хлопком ударил по двери, чтобы та наверняка плотно прижалась в проёме. Руки сами судорожно начали прощупывать чёрствую траву, ища хоть что-то, что смогло бы запереть люк. То, что смогло бы с лёгкостью заменить сломанный Селиваном замок. Кровь кипела в жилах бурлящим кипятком только от вида множества маленьких трупов, попадавшихся под руку… Ощущать, как пальцы нащупывают в дёрне разломанный на две части хребет было не самым приятным удовольствием, и Илья, стиснув зубы, едва сдерживался, чтобы не завизжать. Времени уже почти не оставалось, чтобы доделать затеянное.
Едва-едва нащупав в холодном царстве тьмы давно забытый Богом лом, смиренно стоявший возле стены дома, юноша кубарем понёсся запирать им люк. Просунув его в дверные петли, Илья проверил надёжность конструкции и с облегчённым выдохом, наконец освобождая лёгкие от постоянного напряжения и всего накопившегося ужаса, опёрся о ствол дерева. Впервые Илья испытал удовольствие от того, что сердце наконец забилось в привычном ритме, хоть тело и продолжало дрожать от нагрузки.
Послышались яростные крики монстра. Они окатили весь дом, словно нежданные раскаты грома, громадной волной захлёбывая тишину. Затем к этой пронзающей симфонии добавились хриплые ноты ударов о железный люк и тщетные попытки выбраться наружу, звучащие не как холодный металл, о который стучит мученик, а как хрупкий чистый хрусталь, разбивающийся о пороки людей. Получившийся реквием окутывал округу и начал свою исповедь о том, как вольное чудище было заперто обычным мальчишкой в тесной клетке без еды, воды и света… Песня окутывала округу ледяным сумраком, растягивалась, переливалась под начавшимся дождём и играла всеми оттенками навивающейся грусти. Слезинки неба ритмично стучали о дверь, звонко ударяясь о железо. В какой-то момент время будто заблудилось в сетях непробудного сна, и все остальные предметы, стоявшие рядом, испарились, как миражи: и дом, и музыка, и весь мир. Только протяжный вой и удары по двери продолжали отдавать целомудренную мелодию, поблёскивая тёмными нотами в разрушавшейся вселенной. Вокруг не было ничего, кроме получившейся симфонии… В музыке иногда слышался едва уловимый детский наивный смех и приятный голос Селивана, который словно протянул брату руку из прошлого, навеки рассыпавшегося песчаным замком в сладкой дрёме. В лицо подул свежий летний ветерок, который, подхватив Илью, унёс его совершенно в другое место, где было хорошо, легко дышалось. Гнев сменился на жалобное лелеяние, и реквием стал звучать с каждой минутой всё тише и тише, пока монстр полностью не истратил свои силы. Песня оборвалась резко и неожиданно. Словно хотела донести о том, что именно смертью закончилась печальная баллада двух братьев. Илье в тот миг показалась, что этот реквием был самым прекрасным, что он только слышал…