Наддверьюбыла
вывеска с надписью: "Кьоу и Клэнсй"; такое наименование едва ли возниклона
этой тропической почве. Человек, стоявший в дверях, был Билли Кьоу, искатель
счастья и борец за прогресс, новейший пират Караибского моря. Цинкографияи
фотография - вот оружие, которым Кьоу иКлэнсиосаждаливтовремяэти
неподатливые берега. Снаружи у дверейбыливыставленыдвебольшиерамы,
наполненные образцами их искусства.
Кьоу стоял на пороге, опершись спиною о косяк. Его веселое, смелое лицо
выражало явный интерес к необычному оживлению ишумунаулице.Когдаон
понял, в чем дело, он приложил руку ко рту и крикнул: "Эй! Франк!"-таким
зычным голосом, что все крики туземцев были заглушены и умолкли.
В пятидесяти шагах отсюда, на той стороне улицы, чтопоближекморю,
стояло обиталище консула СоединенныхШтатов.Изэтого-тодомавывалился
Гудвин, услышав громогласный призыв. Все это время он курил трубку вместес
УиллардомДжедди,консуломСоединенныхШтатов,назаднейверанде
консульства, которая считалась прохладнейшим местом в городе.
- Скорее! -крикнулКьоу.-Вгородеитакужвосстаниеиз-за
телеграммы, которая пришла на ваше имя. Не шутите такими вещами, моймилый.
Надо же считаться с народными чувствами. В один прекрасный день выполучите
надушенную фиалками розовую записочку, а встранеиз-заэтогопроизойдет
революция.
Гудвин зашагал по улице и разыскал мальчишкустелеграммой.Волоокие
женщины взирали на него с боязливым восторгом, ибо онбылизтойпороды,
которая для женщин притягательна.Высокогороста,блондин,вэлегантном
белоснежном костюме, в zapatos (2)изоленьейкожи.Онбылчрезвычайно
учтив; его учтивость внушала бы страх, если бы ее не умеряла сострадательная
улыбка. Когда телеграмма была, наконец, вручена ему,амальчишка,получив
своюмзду,удалился,толпасоблегчениемвернуласьподприкрытие
благодетельной тени, откудавыгналоеелюбопытство:женщины-ксвоей
стряпне на глиняных печурках, устроенных под апельсиновыми деревьями, илик
бесконечному расчесываниюдлинныхигладкихволос,мужчины-ксвоим
папиросам и разговорам за бутылкой вина в кабачках.
Гудвин присел на ступеньку около Кьоу и прочитал телеграмму.Онабыла
от Боба Энглхарта, американца, который жил в Сан-Матео, столицеАнчурии,в
восьмидесятимиляхотберега.Энглхартбылзолотоискатель,пылкий
революционер и вообще славный малый. То, что он был человекомнаходчивыми
обладал большим воображением, доказывала телеграмма, которую получил от него
Гудвин. Телеграмма быластрогоконфиденциальногосвойства,ипотомуее
нельзя было писать ни по- английски, ни по-испански, ибо политическое оков
Анчурии не дремлет. Сторонники и враги правительства ревностно следилидруг
за другом. Но Энглхарт был дипломатом.