- Вы, как видно, собирались выходить? - замечает гостья, пока я
занимаюсь напитками и бокалами.
- Не угадали. Я совсем не выхожу.
- В самом деле? Тогда к чему этот изысканный вид?
- Так, ради настроения.
- Сегодня вы как-то туманно выражаетесь.
- Ничего туманного нет, - отвечаю я, опуская в бокалы лед и разливая
напиток. - В этот час люди обычно выходят из дому в надежде что-нибудь
выпить - либо идут в ресторан, либо встречаются с друзьями. Вот и делаю
вид, будто готовлюсь к прогулке. От этого у меня создается иллюзия, что я
ничем не хуже других.
Женщина со свойственной ей манерой окидывает меня быстрым испытующим
взглядом и говорит:
- Думаю, что вместо такого вот сеанса самовнушения гораздо проще было
бы взять да и выйти, если хочется.
- Совершенно верно, - киваю я. - Вы не поможете мне перенести эту
груду стекла на веранду?
Какое-то время мы сидим под оранжевым навесом, пьем из холодных
запотевших бокалов и пускаем в пространство струи табачного дыма.
- Вы не ответили на мой вопрос, - напоминает Франсуаз.
- Значит, у меня не было желания отвечать.
- Это не учтиво...
- Почему? Вы тоже многое умалчиваете.
- Например?
- Например, что вас приводит сюда? Надеюсь, вы не станете меня
убеждать, что не можете дышать без меня.
- Не беспокойтесь. Я лгу более умеренно, чем вы.
- В таком случае?
- Мой бедный друг! Сколько лет вам еще надо прожить на свете, чтобы
понять такую простую вещь: самое большое удовольствие для женщины -
удовлетворять свое любопытство. Вы разбудили мое любопытство.Ваше
обращение к содействию посредника, чтоб привести меня сюда, отшельничество
в этом доме, который явно вам не принадлежит, не говоря уже о ворохе
небылиц, преподнесенных мне, - все это почти загадочно.
- Никак не предполагал, что во мне есть что-либо загадочное. Но раз
так, постараюсь и впредь держаться в том же духе, чтоб не лишиться такой
клиентки, как вы.
Франсуаз встает, прохаживается по веранде и останавливается у моего
кресла. Маневры эти кажутся заранее продуманными, однако не исключено, что
они вызваны простой неловкостью. Я не отношусь кчислузабавных
собеседников. На сей раз я не в состоянии отвести глаз от стройной,
статной фигуры - крупным планом она закрыла передо мной весь горизонт.
Словно загипнотизированный, я поднимаюсь перед нею на ноги.
- Скажите, Эмиль... - Она умолкает, будто ей трудно было впервые
назвать меня по имени.
- Что сказать? - спрашиваю я с пересохшим ртом, пытаясь что-нибудь
разглядеть во мраке ее глаз.
- Скажите... вы действительно любите меня?
- Не говорите глупостей. Между такими, как мы, не может существовать
любви, - отвечаю я.
И плотно обнимаю округлые крепкие плечи.
После Морзе наступает очередь тайнописи с ее рецептами, химикалиями и
техническими условиями. Господин Гаррис неисчерпаем и непогрешим, как
подлинная энциклопедия. Довольно объемистая и полезная энциклопедия,
которая едва ли скоро увидит свет, иначе ее пришлось бы озаглавить
"Справочник шпиона". Скверно то, что в один из ближайших дней Гаррис
унесет свой черный портфель и начнет давать лекции новому дебютанту, а
меня пошлют сдавать практический экзамен по шпионажу в страну, из которой
мне с трудом удалось выбраться.