Зефир отметил, что у худой девушки заросли волос на лобке, на спине и на грудях
"Наверно, у худых они там обильно растут, - Зефир считал себя знатоком женщин. - Достаточно питания для волос.
Вся сила русалки уходит в поддержание волос на теле".
- Ты причиняешь мне сладкую боль, русалка, - капитан Флинт коротко хрипло хохотнул. - Я давно не испытывал других желаний, кроме как выйти в море и напиться.
Теперь, когда ты трепещешь от страсти, дышишь, словно кит, выброшенный на берег и прижимаешься ко мне костлявым горячим телом, я чувствую, что оставлю тебя помощницей на своем корабле.
Не думай, что я погибаю от страсти к тебе, не дождешься, но все же ты мне нравишься. - Капитан Флинт заглянул в изумрудные, искрящиеся жадным огнем желания глаза русалки.
- Налей мне еще вина, - русалка не сопротивлялась, она без сил только шептала.
Капитан Флинт закрыл ей рот резким грубым поцелуем, потом подхватил девушку на руки, бережно опустил на пол, но и про вино не забыл.
Влил в жадно распахнутый рот девушки вина из амфоры, сам хорошо приложился.
- Я не могу, у меня не получится, - он попытался оправдаться. - Капитан приподнял русалку и приложился губами к ее плоской могучей белой груди.
Море и вино для него перестали существовать, они растворились в другом, в океане плотских наслаждений, о котором капитан Флинт давно забыл.
- Ты сможешь, ты должен, - русалка произнесла с напором. - Доверься мне, капитан. - Девушка перевернула капитана на спину и пальцами надавила на его глаза.
Капитан Флинт смежил очи, но чувствовал, как русалка его раздела, и сама почему-то разделась, хотя была уже голая.
Вот он лежит, а она одним рывком сорвала с него ботфорты, камзол, белую рубашку, бархатные шаровары и повернула к себе спиной.
- Капитан, я обожаю твое великолепное в шрамах тело.
Мужское начало у тебя больше, чем у Зевса, и из него струится волшебный свет. - Русалка любовалась капитаном, и ее внимание ему очень нравилось. - Я переборола девичий страх, теперь и ты свой страх победи. - В следующий миг девушка схватила Флинта за бороду. - Любимый мой.
- Наконец, я без посредников полюбуюсь на обнаженную красавицу, - далее в каюте Грегори провел пальцем по грубой коже Харибды, не пропустил ни одного бугорка, ни одной впадинки на ее закаленном теле.
Поцеловал в губы, затем в подбородок, спустился вниз по шее, отдал должное ее стальным грудям, путешествовал дальше - к выпуклому животику, и наконец, достиг бедер.
- Грегори, - русалка простонала. - Не останавливайся, не осуждай меня за то, что я скромница.
- Я изо всех сил пытаюсь сдержать зов своей плоти, - Грегорий сделал очередную попытку, но и сейчас оказался не готов. - Я видел много женщин, но русалку вижу впервые.
- Давай же, мы так долго ждали.
- Сейчас, сейчас постараюсь, моя маленькая русалка, - Грегори немного солгал себе, потому что русалка не казалась маленькой, хрупкой и беззащитной.
Наоборот, она поражала формами и величием.
Грегори чувствовал, как пылает его лицо. - Мы станем с тобой одним целым, я сделаю тебя своей помощницей.
Мы сольемся в экстазе. - На мгновение в мозгу боцмана мелькнула осторожная мысль:
"Я же не собирался связывать свою жизнь с женщиной.
Но попытки оторваться от прекрасной русалки исчезали в розовом тумане".
В этот момент его пальцы неожиданно соскользнули в зовущее раскаленное лоно русалки, и боцман предал свои прежние идеи: - Конечно!
Ласковый дразнящий язык русалки заставлял боцмана забыть обо всем, обо всех запретах и ограничениях, которые он на себя наложил.
Он гладил широкую грудь Харибды, грубо тискал ее налитое мышцами и силой тело, трогал каменные выпуклые ягодицы и наконец, добрался до самого важного.
"Но я уже добирался до ее лона", - боцман сломал последнюю свою попытку остаться свободным независимым мужчиной.
Русалка издала грубый стон, приподняла трепещущее тело и в начинающемся экстазе впилась густо обросшими волосами губами в губы боцмана.
Голова девушки в ожидании откинулась назад.
Грегори опять попытался отстраниться, но сопротивляться буре чувство боцман уже не мог.
Он быстро и храбро вошел в русалку, почувствовал, как она дернулась, закричала от боли и задрожала.
- Ты девственница? - в пылающих глазах русалки Грегори прочитал книгу страха.
- Да, и мое тело никак не приспособится к масштабам твоего, - русалка с мольбой вытерла набежавшие слезы. - Не останавливайся, нам еще нужно далеко заплыть.
Дальше, дальше.
- Куда уж дальше, - боцман возгордился:
"А я думал, что уже ничего не могу".
Грегори вонзился в русалку еще и еще, и их тела переплелись в страстном ритме первого блаженства.
- Ты девственница? - в другом конце каюты Анаксагор с удивлением взмахнул своими густыми ресницами.
- Конечно, - ответила Афродита. - Продолжай.