<a name="ssilka11">Мальчишка явился на зов из темноты немедленно и, поняв, что от него требуется, умчался в столовую.</a>
<a name="ssilka11">Они сидели возле костра и пили из пластмассового стаканчика по очереди. Мальчик принёс им в большой тарелке хлеб, кусочки холодного нарезанного мяса, зелёный лук и соль. Но они почти не закусывали. Было им хорошо, покойно на душе. Рядом темнели стволы огромных елей, которым было уже лет по 100, а может, и больше. Белела в несильном лунном свете ревущая Накра. Потрескивал костерок.</a>
<a name="ssilka11">Глядя в таинственную темноту леса, Балиев подумал: может, вот за этими самыми деревьями стоял когда-то его прадед Бекан и ждал, когда вернётся Роксана. А она не вернулась, только собаки долго лаяли, и он, наверно, метался тут, вокруг селения, пытаясь увидеть жену хоть издали или что-то узнать о ней. Но, не дождавшись и ничего не узнав, вернулся в Балкарию, похудевший и неразговорчивый. Причудлива жизнь! А он вот сидит здесь с каким-то немцем и пьёт с ним коньяк. Ведь были же врагами. Судя по возрасту, немец этот мог с ними воевать - где-нибудь под Сталинградом или в Венгрии. А может, и нет, дело не в том. Сидит, улыбается, значит, не враг уже. Странный какой-то...</a>
<a name="ssilka11">Макенау тоже думал о жизни, о её причудливых поворотах. Вспоминал жену, детей. Вот приедет и расскажет им об удивительной встрече. А потом проявит плёнку... и все будут изумляться.</a>
<a name="ssilka11"></a>
<a name="ssilka11"></a>
<a name="ssilka11">Утром, после завтрака, немецких туристов усадили в автобус и повезли в Местию. Макенау всё хотел повидать проводника, но его уже не было - сказали, ушёл в Накру, к родственникам.</a>
<a name="ssilka11">Дорога продолжала круто уходить вниз, и было просто удивительно, на какой огромной высоте живут сваны, если до дна ущелья, до ровного места, опять ехать и ехать. И удивляло ещё, что в таком диком месте сумели проложить дорогу для машин. Сколько же потребовалось усилий!</a>
<a name="ssilka11">Когда Накринское ущелье оборвалось, взорам туристов предстало изумительное зрелище: перпендикулярно к Накринскому ущелью примыкало другое, зажатое тесниной гор, с шумевшей рекой внизу. Река была мощной, стремительной и называлась Ингури. В неё впадала в этом месте и исчезала в ней красавица Накра.</a>
<a name="ssilka11">Они проехали по каменистому мосту через Накру и свернули влево - дорога повела их опять круто вверх, теперь уже по Ингурскому ущелью. До Местии оставалось 70 километров. И тут взглядам открылись такие виды на дальние и ближние горы, что просто не верилось, что всё это они видят на самом деле - казалось, снится.</a>
<a name="ssilka11">Слева по борту шла каменистая стена гор с елями и соснами наверху. Автобус почти прижимался к этой стене, такой узкой была дорога. А справа от дороги - пропасть, на дне которой захлёбывалась от скорости белая извилистая лента Ингури. И чем выше забиралась, петляя, дорога, тем всё большие просторы открывались из окон автобуса.</a>
<a name="ssilka11">Узкая долина была наполнена золотистым светом и дальней голубой дымкой. Кое-где виднелись внизу небольшие селения сванов с квадратными башнями, уходящими в небо. Новый инструктор, ехавший с ними, был словоохотлив и объяснял через переводчика - есть башни, которые стоя`т уже более 1000 лет и достигают высоты 40 метров.</a>
<a name="ssilka11">И вдруг Макенау испытал странное чувство, поражённый открывшимся после поворота видом. Где-то он уже видел это, видел! Память быстро заработала, и он вспомнил: на картине художника Лагорио "В горах". Копию с этой картины он встречал во многих художественных музеях, она запомнилась ему сказочной красотой. Горы. Причудливый утренний свет. Голубая дымка. Из-за холмика перед дорогой, идущей вверх, выглядывает макушка спрятавшейся там квадратной башни. Ослик везёт какие-то мешки на спине, а рядом идёт по дороге пожилой горец.</a>
<a name="ssilka11">Всё правильно: вот эта точка, место, с которого увидел и нарисовал свою картину художник, кажется, ученик Айвазовского. Лагорио был здесь, наверное, лет 75 назад, а ничего с тех пор не изменилось - ничего!</a>
<a name="ssilka11">Минут через 15 автобус подъехал к селеньицу, которое они видели издалека. Всего домов 10-15. И две башни - теперь уже открытые для всего мира.</a>
<a name="ssilka11">На воротах одного из домов торчали чёрные, как смола, турьи рога. Через переводчика узнали, рогам этим 350 лет. Сваны прибивают их к воротам на счастье - таков обычай. У каждого народа свои обычаи, но счастье все понимают одинаково.</a>
<a name="ssilka11">На горной дороге их пугали встречные машины. Разъехаться, казалось, невозможно. Перед каждым поворотом шофёр нажимал на сигнал и, сбавив скорость, ехал и бибикал. Если из-за поворота доносился такой же сигнал, машины останавливались, шофёры выходили из кабин и шли друг другу навстречу. Встретившись, о чём-то договаривались и возвращались назад.</a>
<a name="ssilka11">Их шофёр всегда первым трогал с места, ставил его на самом краю обрыва, так что у фроляйн Хильды кружилась голова, а встречный грузовик двигался, казалось, прямо на них, царапая своим правым бортом скальную стену гор. И они разъезжались, радостно гикая и скаля ослепительно белые на тёмных лицах зубы.</a>
<a name="ssilka11">А потом туристы увидели слева от себя - скальная стена кончилась, разорванная коротким ущельем. В глубине этой щели торчала на фоне синего неба знаменитая, недоступная с этой стороны, Ушба: огромная скальная глыба с белой шапкой снега на голове. Шофёр остановил автобус, и туристы защёлкали затворами фотокамер. До Местии оставалось теперь немного.</a>
<a name="ssilka11"></a>
<a name="ssilka11"></a>
<a name="ssilka11">В Сухуми, когда группа Макенау отдыхала после всех переходов возле самого моря на турбазе "Синоп", произошёл случай, который многих их них возмутил. Юная фроляйн Хильда впустила, говорят, ночью в свой номер русского парня. Но и это бы ничего. Худо было то, что об этом узнала администрация турбазы: мог пострадать престиж немцев. Об этом только и шептались весь день: что ей, мало своих?</a>