- Так ты спустился в Ад, чтобы услышать мои слова... Знай: я был облачен великой ризой и сам, будучи из рода медвежьего, медвежатам потакал да с жадностью стяжал... Здесь хватает духовных торгашей. И Бонифация дождусь -- поверь...
Я понял, что говорил с одним из бывших пап, возможно, Николаем. Да сколько же их здесь, забывших о пророчестве из Апокалипсиса, где Иоанну Рим виделся великою блудницей, сидящей на семиглавом и десятирогом звере! Эти люди сделали своим богом злато, вот и получили то, к чему стремились. Мы с провожатым двинулись ко рву четвертому.
Из провала доносились гнетущие рыдания. Вглядевшись, я различил процессии из душ, ходившие во мне неведомом порядке. Все эти тени были странно скручены: их головы как бы приросли к спине и все шагали задом наперед. Из глаз несчастных катились слезы, текущие по ягодицам. Я и сам заплакал, настолько мне их было жалко.
- Нюни не распускай, - скомандовал Вергилий, - в этом мире неуместно состраданье. Богу виднее, как и кому Он воздаст. Все эти тени на Земле были прорицателями, за что теперь и дара речи лишены. Лопатки их превращены в грудь потому что дерзали слишком далеко смотреть. Одна из таковых -- пророчица Манто. Она однажды поселилась на острове среди болота, там же и рассталась со своей земною плотью. Возле логова Манто был потом основан город Мантуя, милая мне родина. В этой же когорте -- астрологи, ведуньи, ворожеи. Что же: сами выбрали печальный свой удел...
Пятый из рвов был черен. В нем кипела смола, аж пузыри вздымались. Учитель, придержав меня, воскликнул:
- Смотре же!
В нашу сторону мчалось мрачное страшилище с крыльями -- и я подумал: "Дьявол!" Обитатель Ада приблизился -- и стало видно, что гадина держит за лодыжки человеческое тело. Вбежав на выступ, чудовище воскликнуло:
- Эй, бесы-загребалы! Покровительница Лукки святая Дзита вам старшину послала, окунайте скорее эту мразь.
Швырнул добычу в ров -- и побежал обратно. Жертва, вынырнула из жаркой смолы, с лицом обваренным, а бесы, крюками замахав, заголосили:
- А ну ныряй-ка взад, гаденыш! Пляши на радость нам!
И тут же в тело жертвы вонзились острия. Вергилий приказал мне затаиться и постараться вести себя потише -- так, на всякий случай. Я припал к уступу, учитель же стоял, не прячась. Адские отродья, его заметив, бросились к поэту с крюками наперевес -- мой проводник воскликнул:
- Спокойно, резких движений не делайте! Поговорить хочу с одним из вас, а уж потом решите, что вам со мною сотворить.
Вперед вышел один из бесов, и вел себя он уж не нахраписто.
- Ты думаешь, - теперь уже спокойно заявил Вергилий, - что я смог бы сюда дойти, будь на то не воля Высших. Уступи дорогу, ибо со мною -- Небо.
Бес, опустив свой крюк, вздохнул покорно:
- Да, с тобой сражаться бесполезно.
Провожатый мне приказал подняться и двигаться за ним без страха. Мимо бесов я проходил с опаской: так ли надежно их слово... Пройдя, буквально чувствовал, как взгляды палачей мне сверлят спину. Вослед услышал голос одной из гадин:
- Уж я пощупал бы своим крюком зад этого живчика...
- Именно! - вторил другой из гадов: - Чтоб завизжал!
- Заткни орало! - Отрезал третий голос, видно, главного из демонов. Он же обратился к нам: - Эй, ребята: вам этим гребнем не пройти. Мост нарушен, даже не пробуйте. Вы лучше по валу ступайте, нижней тропинкой. Двенадцать сотен и шестьдесят шесть лет назад ту так тряхнуло... А, кстати, и у нас в тех местах есть дельце: посмотреть не слишком ли расслабился ли тамошний народец. Ступайте с нашими, заодно и наше беспокойное хозяйство осмотрите.
- Может, не стоит, - тихонько я сказал учителю, - ты же дорогу знаешь, а с этими чудилами как-то стремно... вон, как зубищами-то лязгают.
- Пусть скрипят, - откликнулся Вергилий, - заодно и попугают тех, кто варится в этом котле.
Бесы двинулись налево. Я приметил, что каждый из команды адской подал главарю определенный знак: язык сквозь зубы показал. Тот же в отместку из своей задницы изобразил трубу. Да, мерзкое соседство, но в народе -- там, на Земле -- обычно говорят, что в церкви почет святым, а в кабаке -- кутилам. Я больше смотрел в кипение смолы, видя, как копошатся там несчастные. Кто-то из них делал попытки выбраться повыше, чтобы облегчить свои мученья. Многие, подобно лягушкам, цеплялись к берегу -- но, как только бесы приближались, они пугливо ныряли в варево. Одна из душ замешкалась -- ее работник Ада ловко прихватил крюком за слипшиеся космы, выволок на сушу и собрался, кажется, помучить. Я изведал у провожатого, не знакома ли Вергилию эта тень? Учитель нагнулся к жертве... та заголосила:
- Я был там, на Земле хорошим... в детстве. Но мать меня отдала с малолетства в услуженье одному вельможе, ведь мой отец слыл скверным человеком, семью оставив без гроша. Я старался слыть старательным и расторопным: попав на службу к королю Тебальду, стал значимой фигурой... и не сдержался, мзду стал брать, впрочем, как и все. Там так: коль ты честен и чист -- тебя сожрут. Вот и попал в...
Договорить несчастный не успел: бес принялся терзать улов клыками. Вергилий хладнокровно спросил у истязуемого:
- А знаешь ли из здешних кого-нибудь из латинян.
Я был потрясен: раздираемый звероподобным бесом ответил моему учителю слишком уж спокойно, перечислив несколько имен, пообещав хоть семерых представить -- но только при условии, что бесы чуть подальше отойдут. Те не поверили:
- Знаем мы брата вашего: в коварстве вам равных нет.
- Да что вы, - почти божился полурастерзанный, - разве откажусь понаблюдать страданье соседей!
- Ладно, - согласился сатанинский труженик, - но знай: дернешься -- прибью, скотину.
Бесы отошли. А наш хитрец -- нырк! -- и был таков. Один из бесов попытался настичь несчастного, но по поверхности кипящей крылищем чиркнул -- и... увяз. Собрат рогатый пытался вызволить напарника из смоляного плена, но тоже втюхался. Обоих поглощала жижа, другие демоны еще пытались спасти сотрудников крюками, но было поздно: те уже спеклись. Воспользовавшись суматохой, мы с учителем ретировались.