Но только во Франции, немного цинично подумал сэр Ричард, его предков оценят больше, чем в Англии. Да и Еве нужно отвлечься, бедняжка очень тяжело переживает смерть матери.
Они продали дом в Глостершире и все свое имущество, и девушка внезапно обнаружила, что они с отцом словно два школьника, убегающих на поиски приключений, — так же возбуждены предстоящим переездом.
Ева никогда не была в Париже. После женитьбы сэр Ричард заезжал туда пару раз по пути в другие столицы Европы, но один, без семьи.
Тем не менее девушка много слышала от своей матери о стране, где та родилась. И в рассказах леди Хиллингтон Париж казался городом из волшебной сказки.
Ева с отцом приехали в столицу Франции поздно вечером.
Увидев домик на улице Сент-Оноре, девушка поняла, что это мама привела их туда.
Дом ее бабушки, доставшийся той от родителей, а не от Шабриленов, оказался маленьким, но изысканным.
Он приютился между двумя большими домами и казался сном, который исчезнет бесследно, стоит лишь проснуться.
Графиня отделала каждую комнату, словно драгоценную шкатулку, найдя для каждой вещи идеальное место.
Все в этом доме отвечало самому взыскательному вкусу, а спальни с кроватями под пологом из шелка и муслина были достойны, как считала Ева, только членов королевской семьи.
— Теперь, моя дорогая, — сказал ее отец, — мы вместе насладимся самым цивилизованным и самым захватывающим городом в мире.
Сэр Ричард повел Еву ужинать в «Кафе Англе». Это, объяснил он дочери, самое модное место в Париже, где бывают все, кто занимает достаточно видное положение в обществе.
Кафе и в самом деле было многолюдно, и многие здесь помнили сэра Ричарда.
С того момента отца захватила светская жизнь, и девушке показалось, что она теряет его.
Отец устроил для Евы поездку в Булонский лес и пару раз брал ее с собой осмотреть традиционные достопримечательности Парижа.
Но после этого сэр Ричард почти каждый вечер говорил:
— Ты простишь меня, дорогая, если я не буду сегодня ужинать дома и оставлю тебя одну?
— Конечно, папа, но почему я не могу пойти с тобой?
Иногда он отвечал, что этот прием только для мужчин. Но чаще отец говорил уклончиво:
— Ну, это будет вечеринка, на которой твоя мама не хотела бы тебя видеть.
— Но почему, папа? — допытывалась Ева.
— Потому, моя дорогая, что эти дамы, которых я нахожу очень привлекательными, не были бы приняты твоей бабушкой-графиней и, если уж на то пошло, никем из твоих родственников Хиллингтонов.
И больше он ничего не рассказывал о своих подругах, к которым ходил один.
Ева, конечно, сгорала от любопытства: уж не те ли это дамы, которых она видела на прогулке в Булонском лесу?
Они действительно выглядели эффектно, но их наряды, их лошади и экипажи больше подходили для театра, чем для обычной повседневной жизни.
А неделю назад произошло несчастье.
Оно было так ужасно, что Ева до сих пор не могла поверить, что все это случилось на самом деле.
В тот вечер девушка ужинала по английскому обычаю в половине восьмого. Отец сидел с ней за столом, развлекая ее разговором, но уже предупредил Еву, что ужинает позже с одной из тех таинственных подруг, с которыми девушке не разрешалось встречаться.
Глядя на отца, сидевшего тут же, в их маленькой, красиво обставленной столовой, Ева подумала, что он выглядит очень элегантно.
Сэр Ричард всегда считался франтом и даже теперь, приближаясь к пятидесяти годам, был необычайно красив.
Он по-прежнему сохранял стройную, атлетическую фигуру, а немного седины на висках только делали его представительнее.
Фрак, сшитый в Савайлроу, сидел на нем без единой морщинки, а ворот накрахмаленной рубашки был застегнут жемчужной запонкой.
Эту жемчужину, обрамленую маленькими сапфирами, подарила ему на день рождения ее мать три года назад.