Многие настаивали на политике военного экспансионизма, которая наверняка приведет к созданию экономически независимой империи, что укрепит безопасность Японии, изолировав ее от ненадежных западных держав. Крайние националисты вне правительства поспешили присоединиться к требованиям экспансии, и такая горячая поддержка в значительной мере подтолкнула новое поколение молодых офицеров к мысли о проведении радикальной внешней политики.
Поскольку крайним националистам имперские завоевания представлялись лучшим способом разрешения социальных проблем в Японии, новое поколение офицеров спровоцировало Маньчжурский инцидент 1931 года, когда Квантунская армия, размещенная в Маньчжурии, захватила Мукден и другие объекты. Это фактически поставило Маньчжурию в положение военной колонии Японии, где акты жестокости и насилия со стороны японских солдат имели катастрофические последствия. Действия императорской армии привели в замешательство умеренные элементы в правительстве, ощутившие на себе осуждение всего мира, поскольку они убедились в бессилии правительства установить контроль над армией. Поэтому правительство Сёва было вынуждено официально поддержать внешнюю политику, которую оно не разделяло, и морально оправдать войну в Маньчжурии.
Кто же противился действиям армии в Маньчжурии, тем грозила участь жертв «патриотических убийств», на которых специализировались радикальные националисты, терроризируя своих противников. Положение Минобэ о роли императора как «правительственного органа» было отброшено, и его заменила теория Уэсуги о «мистическом монархе». Интеллектуальная свобода эпохи Тайсё была задушена репрессиями со стороны милитаристов, получивших полный контроль над общественным мнением. Это была эпоха, когда лозунг «Война — отец мироздания и мать цивилизации» со всей отчетливостью выразил устремления милитаристов, определявших политику государства. В эту эпоху моральный уровень японской армии упал до самой низкой отметки, плачевным итогом чего явились жестокие преступления ее солдат, легшие несмываемым позором на страницы японской истории.
Несмотря на свое ведущее положение в обществе, сама армия не была однродна. С утратой ключевых позиций в руководстве армией кланом Тёсю развернулось соперничество между кланами, когда каждая фракция домогалась власти. Другим важным фактором, вносящим раздор в ряды военного руководства, явилось социальное неравенство среди офицеров, когда одни из них, получив среднее образование и пройдя специальное обучение в военных подготовительных школах, получили доступ к офицерским военным училищам, другие же после многих лет службы удостоились особой чести быть принятыми в Армейское высшее военное училище. Последние относились к первым свысока, поскольку те были выходцами из самых низов и их обучение ограничивалось прежде всего вопросами тактики, а это позволяло занимать второстепенные должности в руководстве. Офицеры же последней группы (социальная среда, из которой они происходили, была намного более высокой) получили хорошее образование и в области военной стратегии, и в области науки и морали, а кроме того, они имели возможность для продолжения собственной карьеры выехать за границу. И вполне естественно, что их назначения были самыми высокими, в командование или в штаб. К тому же они носили особое обмундирование и знаки отличия, что должно было указывать на их привилегированное положение. Именно конфликт между этими группами офицеров и послужил основой для последующего нравственного упадка в армии.
Само явление нравственного упадка в японской армии в эпоху Сёва проливает свет на природу японской воинской культуры, особенно на современные дисциплины.