Но однообразная перемотка мне скоро наскучила. Стал я думать, как помочь себе и монтажницам бороться с путаницей напряжений. Додумался вставлять в ручку простейший предохранитель, который держал низкое напряжение, но перегорал, стоило вилку паяльника вставить в розетку с 220 вольт. И ремонт паяльника стал занимать не час, а минуты.
Усовершенствование быстро стало известно девчонкам, и они перестали бегать ко мне с паяльниками (меняли предохранители сами). А мастер участка, узнав про мою маленькую хитрость, поручил мне по-настоящему сложную работу.
Антенна экспериментального мобильного радиолокатора крепилась на метровой тонкостенной алюминиевой трубе. Внутрь этой трубы по задумке конструктора вставлялось две закладные части - втулки. Вставлялись они без креплений, «в натяг», то есть держались внутри трубы лишь силой трения, упираясь в фаски.
Однако, технолог не предусмотрел, как преодолеть это трение при вставлении деталей в глубину тонкой трубы. Никакой оснастки, кондуктора, или чего-то подобного - не дали. И у коллег, и у меня, при попытке задвинуть втулки в трубу, даже при смазывании поверхностей, деталь не входила, дорогостоящая, изготовленная индивидуально труба перекашивалась, и всё шло в брак.
Испортив несколько труб, я пошёл к технологу с вопросом:
- Илья Петрович, можно ли нагреть трубу, что бы она расширилась, и деталь легко вошла во внутрь? Потом, после остывания, труба прочно охватит втулку, и сборка будет завершена.
Технолог, в белой рубашке, галстуке, с торчащими из наружного кармана пиджака циркулем и авторучкой, сердито воззрился на мой худосочный облик с восторженно горящими от задумки глазами.
- Ты соображаешь, что несёшь? Стенки трубы имеют анизотропную структуру. При нагревании её поведёт, она искривится, а потом не примет прежнюю форму. Опять будет брак.
- Что же делать, Илья Петрович?
- Вам, в цех, спущена технологическая карта, собирайте изделие. А не умеете – я доложу. У вас там, в сборочном, у всех руки из ... известно откуда растут.
Я ушёл, пристыженный до красноты. И действительно, простого дела сделать не можем.
Но ясности в сборке не прибавилось. Настало время обеда. В этот день в столовую завезли на десерт мороженое. Взяв сладкий молочный стаканчик, я вонзил в него зубы. И чуть не подавился от мысли: а зачем трубу нагревать? Ведь проще – охладить втулку!
Я подобрал во во дворе большой обрывок толстой обёрточной бумаги и вернулся в столовую.
– Тётя Валя, - обратился я к уже известной мне, заведовавшей десертами раздатчице, - дайте мне, пожалуйста, большой кусок сухого льда.
Тут надо сказать, что при моем росте уже 185 сантиметров, я весил тогда около 60 килограммов. Моя фигура и лицо в то время являлись ходячим оскорблением для работников общественного питания. На фоне их упитанности, я выглядел случайно сбежавшим из Освенцима. И все они стремились наложить в мою тарелку возможно большую порцию.
И сейчас тётя Валя привычно хотела мне дать чего-нибудь съестного по-больше, но замешкалась на последних моих словах.
- А для чего тебе сухой лёд? - спросила она меня кулинарно-заботливо, укутывая маленький белый дымящийся айсберг в несколько слоев бумаги.
- Да, хочу подшутить над ребятами, - уклоняясь от её кухонной эрудиции, ответил я.
Из курса химии я помнил, что температура сухого льда (твердого СО2) минус 78 градусов. Прибежав в цех, я дополнительно укутал его в тряпки, и подготовился к работе.
Смазал изнутри все трубы тонким слоем рекомендованного масла. Расставил их на полу, отверстиями вверх. Выложил на верстаке в ряд все втулки.
Достал «лёд». Стал класть на него втулки по несколько штук. По действием своего веса, имея вначале комнатную температуру, они стали растапливать «лёд» и одна за другой тонуть в нём. Я рукой в перчатке их хватал по одной, и опускал в трубу. Над местом действия клубился холодный туман.
Вокруг меня столпились любопытные, потом подошёл и мастер. Кто-то позвонил Илье Петровичу.
Втулки с характерным звоном скользили в глубину труб до упора, до предусмотренного конструктором уступчика-фаски. За двадцать минут я выполнил трёхдневную норму высококвалифицированного слесаря, собрав тридцать труб. По плану, цех должен был в этом месяце выпустить тридцать радиолокаторов.
Илья Петрович посмотрел на частокол укомплектованных труб, поднял одну из них, посмотрел сквозь неё на свет. Ничего не сказал, вложил трубу мне в руку и ушёл.
- Оформляй рацпредложение, - сказал мастер участка.
Ребята мне нашептали, что по закону, за рационализаторское предложение мне полагается премия. И кроме того, я, как автор, имею право в течение шести месяцев выполнять эту работу по старым нормам.
Незадолго до этого, родители, с учетом появления в семье моей дополнительной зарплаты, купили в кредит импортный мебельный гарнитур.
В день своего достижения я прибежал домой радостный:
- Мама, я сделал рацпредложение, и теперь буду много зарабатывать! Мы рассчитаемся за гарнитур очень быстро!
Но не всё оказалось так просто.
Десять рублей премии (по старому - сто) мне выплатили. А сборку трубчатых тонкостенных креплений радиолокаторов поручили другому слесарю. Для него установили новые, повышенные нормы. Надо мной ребята долго доброжелательно посмеивались.
2014г.
Удача снабженца: латунь и золото
Меня вызвал главный инженер института.
- Борис, сейчас межсезонье, по твоим навыкам работы нет. Можешь нам помочь и поработать снабженцем? Там, в Сургуте, у тебя что-то получалось в этом роде?
- Готов попробовать. Что нужно достать?
- Подойди к начальнице лаборатории, она скажет.
Начальница лаборатории, хрупкая, миловидная, сорокалетняя женщина, Эмма Эдуардовна.
- Борис, спасибо, что согласились помочь. У нас уже два года такая проблема. Мы должны изготовить новый прибор. В нём должен быть цилиндр, изготовленный из цельного куска латуни, особой марки. Вот размеры этого куска: диаметр, высота.
По размерам, вес должен быть килограмм двадцать пять. В магазинах ничего подобного не бывает. Где же взять эту латунь?
Приятель подсказал, что полезные снабженцы со связями собираются в пивном баре самообслуживания на улице Маяковского. Поехал туда.
Зашёл в зал. Запах дешёвого пива (другого и не бывало тогда), табака, воблы и спокойных матерков. Подошёл к ближайшему столику:
- Ребята, где тут снабженцы сидят?
Не очень спившийся интеллигент, без очков, но с усами и с тремя толстыми записными книжками:
- Чего тебе надобно, старче?
Я засмеялся этой «золотой рыбке»:
- Вы что тут, все снабженцы, что ли? Мне слиток латуни нужен.
- Цветметом у нас Дормидонтыч занимается, вон в том углу сидит.
Иду в угол, здороваюсь с Дормидонтычем, присаживаюсь за грязный пустой столик. Он молчит.
- Скажите пожалуйста, не посоветуете, где можно достать слиток латуни … размером …
Дормидонтыч совсем не похож на «золотую рыбку». Угрюмый, непроницаемый, с нечёсаной полгода головой, с обвисшими плечами то ли грузчика, то ли алиментщика. Мой вопрос застрял в волосах его причёски и бровей. Я повернулся к столику усов и записных книжек. Их владелец с улыбкой сделал движение рукой, подносящей ёмкость ко рту.