На Шестьдесят восьмую улицу пришло письмо, опущенное в почтовый ящик на главной улице городка Грин-Ривер, штат Вайоминг, всего за семнадцать минут до вручения...
И так далее, и так далее; мои истории пользовались теперь на вечеринках особым спросом, и я уговаривал себя, что сбор и проверка этих сведений - просто-напросто хобби. Однако в день, когда я услышал рассказ Юлии Айзенберг, я понял, что это уже не только хобби.
СЛУЧАЙ 17. Юлия Айзенберг, 31 год, конторская служащая, Нью-Йорк.
Живет мисс Айзенберг в крошечной квартирке без лифта в квартале Гринвич-Вилледж. Я поговорил с ней после того, как мой приятель по клубу, живший с ней по соседству, пересказал мне довольно-таки бессвязную версию того, что с ней приключилось, со слов привратника.
Без малого четыре года назад, часов в одиннадцать вечера, мисс Айзенберг вышла на минуточку в аптеку за зубной пастой. И вот, когда она возвращалась назад, уже неподалеку от дома, к ней подбежал большой черно-белый пес и, не долго думая, положил передние лапы ей на грудь.
- Я имела неосторожность его приласкать, - рассказывала мне мисс Айзенберг, - и с той секунды он никак не хотел отстать от меня. Когда я вошла в подъезд, мне пришлось буквально вытолкать его, бедняжку, чтобы хотя бы дверь затворить. Мне было жаль его, глупенького, и я даже будто была в чем-то перед ним виновата - ведь через час, когда я выглянула в окно, он все еще сидел у дверей...
Пес оставался в округе целых три дня, он узнавал и приветствовал мисс Айзенберг с дикой радостью всякий раз, едва она появлялась на улице.
- Когда по утрам я садилась в автобус, чтобы ехать к себе на работу, он оставался на тротуаре и глядел мне вслед так скорбно, так жалостно, бедный глупышка... Я даже хотела взять его, но уж тогда-то, я знала, он наверняка не вернется к себе домой, и его владелец, кто бы он ни был, будет очень жалеть о нем. Впрочем, никто из соседей не мог догадаться, чей это пес, и в конце концов он куда-то исчез...
А года два спустя приятель подарил мисс Айзенберг трехнедельного щенка.
- Квартирка у меня, сами видите, тесновата, чтобы держать собаку, но он был такой симпатяга, что я не могла устоять. В общем рос он, рос и вырос в красивого сильного пса, который ел куда больше, чем я сама...
Район был спокойный, пес не задиристый, и мисс Айзенберг, когда гуляла с ним вечером, обычно спускала его с поводка, благо он никогда не удирал далеко.
- И однажды - я ведь только что видела, как он принюхивается к чему-то в полутьме буквально в пяти шагах от меня, - я позвала его и он не откликнулся. Он не вернулся в эту ночь, и никогда уже не вернулся, я его больше никогда, никогда не видела... И ведь у нас на улице с обоих сторон сплошная стена домов, тут всегда закрыты все двери и никаких лазеек в подвалы тоже не сыскать. Он не мог никуда пропасть, просто не мог. И все-таки пропал...
Много дней подряд искала мисс Айзенберг своего пса, справлялась у соседей, давала в газеты объявления - все напрасно.
- И как-то поздним вечером, собираясь ко сну, я нечаянно глянула из окна на улицу и вдруг припомнила то, о чем уже совершенно забыла. Я припомнила пса, которого сама, сама прогнала два с лишним года назад... Мисс Айзенберг взглянула на меня пристально и сказала уныло: - Это был тот же самый пес, мой пес! Если у вас есть собака, вы ее знаете, вы не можете ошибиться, и я говорю вам - это был мой пес. Бессмыслица это или нет, но мой пес потерялся - я сама прогнала его - за два года до того, как он появился на свет...
Она беззвучно заплакала, слезы тихо стекали по ее лицу.
- Может, вы подумаете, что я психопатка, помешалась от одиночества и вот расчувствовалась из-за какого-то пса. Если так, то вы неправы...