История о погасших огнях - Гатти Алессандро

Алессандро Гатти

История о погасших огнях

Text by: Alessandro Gatti

Original title: KLINCUS CORTECCIA E LA LACRIMA DI DRAGO

© 2009 Atlantyca S.p.A., Italy

Illustrations by Matteo Piana

Illustrations colored by Davide Turotti

Original edition published by Arnoldo Mondadori Editore S.p.A.

International Rights © Atlantyca S.p.A., via Leopardi 8 – 20123 Milano – Italia – foreignrights@atlantyca.it- www.atlantyca.com

No part of this book may be stored, reproduced or transmitted in any form or by any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording, or by any information storage and retrieval system, without written permission from the copyright holder. For information address Atlantyca S.p.A.

All names, characters and related indicia contained in this book are copyright and exclusive license of Atlantyca S.p.A. in their original version. Their translated and/or adapted versions are property of Atlantyca S.p.A.

All rights reserved.

© Золоева Л., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

1. Снегопад века

Снег шёл целый день. И вовсе не собирался прекращаться и ночью. В восемь вечера на заснеженных улицах было уже темно и тихо, а жители города давно попрятались в тёплых домах.

Только старый трактирщик с приплюснутым носом, укутавшись в меховое пальто, ещё возился на улице, закрывая своё заведение.

Неожиданно за углом раздался страшный грохот. Трактирщик даже не успел оглянуться, как его с головы до ног обдало волной мучнистого снега.

– Тысяча дымовых труб! – проворчал он.

Стряхнув снег с бровей, трактирщик увидел мерцающий свет, а потом вся улица дрогнула, будто под колёсами огромного автомобиля, и из-за поворота выехала странная неопознанная развалина. Больше всего это было похоже на санки с мотором, которые ревели на ходу и грохотали железом по снегу.

– Простите, пожалуйста! – прокричал водитель.

Старый трактирщик кашлянул, снова что-то проворчал и попытался разглядеть лихача. Он практически ничего не видел из-за снега и темноты, но был почти уверен, что различил за рулём маленького мальчика.

Мотосанки исчезли за углом так же стремительно, как и появились.

– Совсем с ума сошли! – пробурчал старый трактирщик, стряхнул с себя снег и вошёл обратно в пустой трактир.

Мальчика, который рассекал на санках по снегу, звали Клинкус Кора́, и он ещё никогда не слышал, чтобы у него так билось сердце.

– Давай! Давай! Не тормози! – кричал Клинкус.

И санки гремели по мягким, как ковёр, улицам, поднимая за собой два белых рассыпчатых веера.

А потом дорога, на которую выскочили санки, стала шире и привела на большую площадь. В центре площади стоял фонтан с заледенелой струёй воды, а за ним Клинкус наконец увидел Северные ворота, распахнутые, словно разинутая пасть, в самой середине крепостных стен.

– Ура! Приехали! – обрадовался мальчик.

Санки пролетели последний участок улицы и понеслись под высокую чёрную арку, которая устанавливала границы города.

Клинкус сжал руль, стараясь ехать как можно быстрее. А потом закрыл глаза и…

Над Северными воротами, служившими главным въездом в Умград, высилась сторожевая башня. На самом верху башни трещал костёр из сухих веток, который рисовал на снегу тень остроконечной крыши. Два стражника совсем окоченели и промокли из-за снежных хлопьев, которые со свистом влетали через бойницы. И вдруг караульные встрепенулись и выглянули из башни.

– Мне показалось… я видел что-то… – сказал один из стражников, вглядываясь в проём городских ворот.

– Что-то – это что?! – спросил другой.

– Что-то, что скользило по снегу. И ещё, кажется, был какой-то шум, похожий на завывание ветра, только громче… – добавил первый стражник.

– А тебе не приснилось ли всё это, дружище? В такой вечер даже волк не высунет носа из тёплой норы! – усмехнулся его товарищ.

Стражники свесились из бойниц, вглядываясь в темноту, но увидели только снежинки, которые мелькали всё чаще и чаще.

– Говорю тебе, там что-то катилось внизу. И грохотало… – доказывал первый стражник.

– Брось, пойдём погреемся у костра! Пока совсем не замёрзли из-за этого снега! – ответил ему другой.

Мотосанки пролетели под воротами и понеслись прочь от мощных крепостных стен.

– Ура! У меня получилось! У меня получилось! – закричал Клинкус, когда снова открыл глаза.

На мгновение у мальчика закружилась голова, ведь перед ним расстилалась огромная белая пустыня.

Клинкус оглянулся на город, из которого только что выехал, поёжился в своём старом пальто и вдохнул полные лёгкие свежего колкого воздуха.

Он вырвался из города!

Он сбежал из Мастерских!

2. Кладбище Металлолома

В Мастерских сэра Грэйлока царила абсолютная тишина.

Сто двенадцать мальчиков, набранных из приютов Умграда, выключили станки и потянулись к мрачной столовой, слабо освещённой свечами. Здесь их ждала ежевечерняя тарелка жидкого супа и чёрствый хлеб.

За ужином Клинкус Кора часто сидел в стороне и не прикасался к еде. В тот вечер разница была лишь в том, что он не думал о своих пропавших родителях.

Между тем, наполнив животы тёплым супом и забыв про усталость, самые маленькие мальчики устроили догонялки вокруг стола, а те, что постарше, дрались салфетками, не вставая с мест.

После ужина Клинкус вместе со всеми пошёл в большую комнату, уставленную одинаковыми кроватями, а потом, дождавшись, когда остальные мальчишки уснут, выбрался из спальни и проскользнул в тускло освещённый коридор, который вёл на Кладбище Металлолома.

Этот тёмный ангар с высоченным потолком был самым мрачным местом в Мастерских. Здесь хранились старые станки, сваленные друг на друга, как скелеты механических животных.

Чтобы осветить себе путь в этом лабиринте, Клинкус достал из кармана спички и маленькую свечку. В слабом мерцании света он осторожно пробрался к старой двери, ведущей из Мастерских на улицу, и со всей силы ударил по замку`, пытаясь сорвать его. Замо́к не поддался, а дверь ответила на удар громким шумом, который гулко разнёсся по всему ангару.

Со второго удара дверь распахнулась, впустив на Кладбище Металлолома вихрь снега и ледяной воздух.

Нельзя было терять ни минуты!

Клинкус бегом вернулся к железной рухляди, приподнял мешковину, заляпанную машинным маслом, и прошептал:

– Это я! Ну что, поехали?

Под мешковиной стояли его мотосанки. Самодельные, невероятно громоздкие, с длинными, загнутыми вверх полозьями, большим баком для топлива, клубком труб и зубчатыми колёсами.

Клинкус собрал их сам. Все четыре года, проведённые в Мастерских, он каждую ночь вставал, стараясь никого не разбудить, шёл в ангар и часами работал при свете свечи, с невероятным упорством подбирая каждую деталь: доски, трубы, болты, пружины и скреплявшие всё ржавые гвозди.