Короче, я изучаю вещества, которые могут вызывать или устранять у людей какие-то чувства, усиливать память и оказывать влияние на те стороны нервной деятельности, которые до сих пор мало исследованы…
Антоний слушал молча, потягивая аранхо.
— Извините, я несколько отвлекся, — продолжал Эриксен. — Как я понял, вы, сеньор, хорошо знаете джунгли. Вы слышали о Белой долине?
Вопрос был поставлен в упор. Зеелинген опустил стакан и внимательно посмотрел на собеседника. Эриксен молчал.
— Ну, — протянул Зеелинген, — положим, что слышал. Что из этого? Что вам нужно?
— Видите ли, — подхватил Эриксен, — существует легенда, что где-то в джунглях живет племя, владеющее тайной телепатии — ведь вы знаете, это передача мыслей на расстоянии. Каждый год в первое полнолуние сухого сезона племя выбирает юношу, который идет в джунгли, находит там лиану определенного вида и приносит ее ветку. Старейшины племени особым способом варят эту лиану и дают юноше выпить напиток из нее. Потом он идет со старейшинами в Белую долину и видит оттуда весь мир. Читает мысли любого из людей. Но только в течение одной ночи. К утру юноша теряет рассудок и бродит по долине, пока не погибнет. Ведь вы слышали об этом? Нам, ученым, известно, что телепатия имеет чисто материальную основу, и если найти химическое соединение, которое ее вызывает…
— Понятно, — сказал Зеелинген, — ну и что?
— Мы располагаем кое-какими сведениями. Это не только легенда. Видимо, племя существует на самом деле. И Белая долина тоже. Я предлагаю вам быть нашим проводником, моим и моего сотрудника Карлсона. Мы вам хорошо заплатим.
Зеелинген криво усмехнулся.
— Вы предлагаете мне деньги. За что? За мою жизнь? Тот, кто уходил в Белую долину, живым не возвращался.
Эриксен встал.
— Извините, сеньор, я думал….
— Подождите! — прервал его Зеелинген. — Ваши деньги меня не интересуют. Но я поведу вас. Еще не родился человек, который может сказать, что Антоний Зеелинген боится чего-либо. Я вас поведу.
Так все началось. Через неделю они втроем — Эриксен, Карлсон и Зеелинген — сели в вертолет, принадлежавший институту, и направились по верхнему течению Ориноко до притока Араука. Сели на последней базе, выгрузили багаж и договорились с пилотом — молодым веселым итальянцем — о маршруте в джунглях. Связь с вертолетом, который должен был следовать за ними, поддерживалась посредством маленького радиопередатчика, которым занялся Карлсон.
Вскоре они вошли в джунгли. Зеелинген шел впереди, выбирая тропинки, протоптанные животными, спускавшимися на водопой. В некоторых местах путешественники пытались идти по берегу реки, шагая по песку, пробираясь через поваленные деревья, а потом снова оказывались в чаще. Ветви сплетались здесь так, что солнечные лучи едва пробивались сквозь их завесу. От теплой влажной земли поднимались густые испарения, было трудно дышать.
Повсюду кишели змеи. Они то расползались с шипением, то лениво разматывали свои кольца, безучастно глядя на людей.
Днем джунгли наполняли крики тысяч обезьян, прыгавших по ветвям. Маленькие пестрые колибри порхали вокруг загадочных орхидей. Дорогу приходилось прокладывать через сплетения лиан, высоких папоротников и гниющих стволов. Продвигались медленно и очень осторожно. Каждый шаг мог оказаться роковым. Смерть скрывалась за каждым кустом, за каждой неосторожно отброшенной веткой.
К вечеру джунгли утихали. Но тишина эта была обманчивой. В этот час выходили из логовищ самые страшные хищники. Бесшумными кошачьими шагами отправлялся на охоту ягуар, в кустах поблескивали желтые глаза пумы. Правда, животные чаще всего разбегались при звуке человеческого голоса. Но на смену им появлялись новые враги — тучи москитов. Они облепляли лица, лезли в глаза и уши. Идти дальше становилось невозможно.