— Шпионы на Урале чувствуют себя как дома, а министр об этом даже не подозревает. Чем ты занимаешься, Абакумов? Пьесы своего предшественника в театрах смотришь, с актрисами развлекаешься?
— Никак нет, товарищ Сталин! — бледнея, сказал министр. Актрисы и в самом деле у него в любовницах были, но Абакумов полагал, что вождю об этом знать не обязательно. Теперь надо было потратить немало усилий, чтобы высчитать человека, сдающего его ЦК. Скорее всего это был человек всесильного Берии, бороться с Лаврентием Павловичем министр, разумеется, не мог, но изолировать его человека, чтобы тот не представлял особой опасности, Аба кумову было вполне под силу.
— Что МГБ известно о неизвестных летательных аппаратах в Свердловской области? — спросил Сталин от окна. Он говорил с легким придыханием, делая между словами большие паузы, которые заставляли собеседника внимательно следить за разговором и вместе с тем придавали необыкновенную взвешенность каждому произнесенному слову. — Представляют ли они какую-нибудь угрозу людям? Где они базируются? Имели ли место акты агрессии со стороны этих аппаратов? Поддерживает ли МГБ конструктивные контакты с базирующимися на территории Свердловской области армейскими подразделениями? И наконец, располагает ли МГБ образцами такой техники? Несомненно, что ее изучение будет крайне полезно для советской науки.
Министр собрался.
— Непростой вопрос, товарищ Сталин, — сказал он. — Конечно же, министерство занимается этим вопросом. Но делать какие-то выводы пока преждевременно. Мы пола гаем, что к этому вопросу нужно подключить специалистов из Академии наук и конструкторских бюро. Разрешите, через день мы обобщим имеющуюся информацию и доложим вам ее отдельной справкой.
— Вы считаете, что через день во всем разберетесь? — с вежливым любопытством спросил Сталин, внимательно вглядываясь в неподвижное лицо министра. Сталин по мнил, как в сорок четвертом году на вопрос, сколько времени потребуется контрразведке, чтобы поймать группу диверсантов, ведущих разведку в тылу и путающих карты в большой стратегической игре, именно начальник СМЕРШ Абакумов браво сказал: «Сутки, товарищ Главком!», практически подписав этими словами свой приговор, если бы не его невероятное, фантастическое везение. В течение су ток группа армейской контрразведки СМЕРШ взяла диверсантов, и, вместо того чтобы отстранить Абакумова от должности, Сталин с удовольствием подписал наградные листы на участников операции, куда был включен и будущий министр. Именно тогда он понравился Сталину своей решимостью и умением рисковать. Тогда вождю это нравилось, но сейчас, когда войны не было, то же самое качество Сталина раздражало.
— Вы думаете, что суток вам хватит, чтобы раздобыть образец летательного аппарата, разобраться в происходящем и доложить ЦК? — Сталин перешел на «вы», и это был недобрый признак. — В таком случае вы или большой оптимист, либо его неисправимый синоним.
— Не хотел бы с вами спорить, но… Сейчас у меня будет Капица. Дождитесь окончания беседы, обсудите с ним все аспекты проблемы, а потом еще раз примите решение о приемлемых сроках. Или эти сроки для вас будут установлены другими, — закончил вождь, с любопытством наблюдая, как лицо, шея и уши министра становятся багровыми. — Вы меня поняли?
— Так точно, — с усилием сказал министр. — Задачи, поставленные ЦК перед госбезопасностью, будут ею вы полнены. Разрешите идти?
— Вы свободны, — сказал вождь, возвращаясь за стол. — И еще…
Он явно намеревался задать какой-то вопрос, потом махнул рукой и опустил глаза в бумаги.
Абакумов тихо вышел из кабинета, стараясь, чтобы его сапоги не скрипели, и благодаря себя за то, что надел сегодня мундир.